Иргаш взял пиалу, сделал глоток и выплюнул чай на землю.
– Остыл, сука. Налей еще.
Адыл мгновенно наполнил пиалу.
– Ну что там у тебя? – обратил Иргаш, наконец, внимание на брата, и сморщился от надоевшего и неумолкающего собачьего лая.
Ахмед открыл заднюю дверь и вытолкнул из автомобиля босоногого мальчишку.
– Давай, бала! Пусть они успокоятся.
Тот не шевелился, втянув голову в плечи. Его все пугало. Лай собак, шум двигателей, смех взрослых, копошащихся у костров. У Ахмеда терпение не выдержало и он, превозмогая боль в ногах, наполовину высунувшись из салона, схватил мальчишку за одежду, подтянул к себе и что-то стал тихо говорить. Сначала ничего не происходило. Иргаш скептически поглядывал на брата и потягивал чай. Допив эту пиалу, протянул посуду Адылу, и тот наполнил ее снова.
Собаки вдруг успокоились. Замолчали, забыв о веревках, и спокойно уселись рядом с людьми.
– Видишь, брат? – эмоционально вскричал Ахмед, – это он сделал!
– Что он сделал? Ничего не вижу. – Иргаш пожал плечами.
Ахмед снова что-то тихо сказал мальчику. Одна из собак бросилась на стоящего рядом человека и вцепилась ему в ногу. Тот пытался ее отбросить, дергал веревкой, чтобы поднять в воздух и оторвать от себя, но ничего не получалось. Через несколько минут она успокоилась сама и села рядом с товаркой, которая тут же вцепилась ей в горло.
– Вот, Иргаш! Это творит этот пацан. Хочешь, эта псина загрызет вторую, или отпустить ее?
Иргаш пристально всматривался в собаку, которой терзали горло. По ее груди уже бежала кровь, но она безучастно застыла, словно изваяние на японском вокзале, ожидая потерянного хозяина. Потом кивнул.
– Пусть отпустит.
Атакующая отпустила тотчас заскулившую жертву, облизнулась и тяжело задышала, высунув язык.
– Он не только с собаками так может. Я видел, как овцы перепрыгивали друг через друга, а коровы выполняли собачьи команды.
– Хм. Занятно. Пусть подойдет.
Ахмед подтолкнул мальчишку, которого один из джигитов схватил за плечо и привел к главарю. Пацана трясло крупной дрожью.
– Ты что, боишься?
Ребенок не отвечал и смотрел в землю. Иргаш пальцем поднял его подбородок – пацан сильно вздрогнул, сразу же зажурчало и запахло мочой.
– Фу, шошка! – Брезгливо сморщившись, Иргаш заглянул в детские глаза.
Как и следовало ожидать, ярковыраженные признаки мутации. Один нормальный, карий, второй с двумя разноцветными зрачками, зеленым и желтым, и красноватым белком. Неприятное зрелище, но без намека на уродливость. Глаз прикроет, так вообще обычный ребенок. За двадцать лет, прошедших с прихода Скорби, приходилось видеть и более страшные генетические изменения потомков тех, кто попал под облако дряни, что помимо ядерных зарядов принесли с собой ракеты. Беженцы из близлежащих к Алматы районов успели убежать от смертоносных взрывов, но не смогли укрыться от догнавшей их тучи осадков. Многие выжили, но то, что рождалось впоследствии, детьми можно было назвать с очень большой натяжкой. То же касалось и животных. Вероятно, заокеанские гении изначально программировали свои «умные» вирусы так, чтобы ДНК последующих поколений изменялась, или же это являлось последствиями незапланированных мутаций. Независимо от того, какими были результаты этих затянувшихся опытов над человеческой природой, проявление паранормальных способностей у людей являлось редкостью. И пока не началась кампания за чистоту расы, подобных представителей нужно использовать с выгодой.
