– Думаю, что это – большое несчастье для всех горожан, – ответил Царев. – Для горожан несчастье, а для нас, представителей власти, – позор.
– Почему же позор? – удивился Гуров. – Мне вот следователь сказал, что Артюхова убил какой-то приезжий. Городские власти на это повлиять никак не могли. Убийство было совершено случайно, из жадности…
– Может, все и так. Не буду спорить со следствием, это вне моей компетенции. Тем не менее буду настаивать на своей формулировке: смерть Артюхова ложится пятном на все ветви власти в Княжевске. Мы не смогли уберечь великого мастера, который жил и работал в нашем городе. Не создали условий, чтобы его талант расцвел в полную силу, чтобы он продолжал жить и творить. Не знаю, как другие, а я чувствую свою ответственность. И уже думаю о том, как нам увековечить память об ушедшем от нас великом таланте. Знаете, о чем я думаю? О создании музея Григория Алексеевича!
Этого Лев не ожидал.
– Однако грандиозные у вас планы! – сказал он. – Трудно будет такое осуществить…
– Трудно – не значит невозможно, – заявил Царев. – Всякий крупный проект вначале кажется невозможным. А как начнешь делать – и ничего, дело потихоньку движется. Вот несколько лет назад мы начали расширять городские дороги, их проезжую часть. Тогда это тоже казалось делом крайне затратным, даже невозможным. И что же? Уже на трех главных городских магистралях расширили полотно! Теперь там шестирядное, а кое-где даже восьмирядное движение. И мы будем это продолжать, пока полностью не избавимся в нашем городе от пробок. Такая у меня мечта, Лев Иванович, – чтобы город Княжевск совсем не знал, что такое пробки. А новый аэропорт? Тоже вначале казалось, что пробить подобный проект в Москве будет невозможно. Однако пробили же! И вот новый аэропорт уже строится. Так и во всем.
– Я вижу, вы большой патриот родного города, – заметил Гуров.
– Просто стараюсь выполнять свои обязанности, как я их понимаю, – скромно ответил мэр.
– Редко приходится слышать такие признания от градоначальников, – покачал головой Лев. – Но я все о своем. Хочется вас спросить: допускаете ли вы, что художник Артюхов погиб потому, что стремился разоблачить злоупотребления власть имущих? Что его убили из-за картин, которые он писал?
Лицо хозяина кабинета стало еще более серьезным, даже печальным.
– Должен со всей откровенностью сказать вам, Лев Иванович, что да, я допускаю такую возможность. Конечно, хотелось бы верить, что Григория Артюхова, эту гордость нашей земли, погубил какой-то приезжий, пришлый человек. Но может быть и так, что это убийство организовали и осуществили злодеи из нашей местной элиты. Становится стыдно, когда думаешь о такой возможности. Ну что ж, стыд – хорошее чувство, очищающее. Если я узнаю, что Артюхова убил кто-то из моих знакомых, кто-то из людей нашего круга, – мне будет стыдно.
