Ни до, ни после этого Алиса не видела подобной суматохи. Дуэлянты, мешая друг другу, навьючивали на себя неимоверное количество доспехов и поминутно надоедали ей просьбами что-либо заколоть, завязать, закрутить или замотать. «Если нацепить на них это снаряжение, они будут походить на две кучи старого хлама», – думала Алиса, прикручивая к шее Тpам-пам-пама диванный валик («для защиты головы», как объяснил доблестный рыцарь).
– Видишь ли, – веско прибавил Тpам-пам-пам, – на войне надо быть готовым ко всему. Нельзя только терять голову в бою.
Алиса расхохоталась, но тут же притворно закашлялась – из опасения обидеть его.
– Я бледен? – спросил Тpам-там-там и обратился к Алисе с требованием приладить шлем. (Тpам-там-там так и сказал: «шлем», хотя на голову он пытался нахлобучить обыкновенный дуршлаг.)
– Вообще-то я страшно храбрый, – продолжал он с тоской, – просто сегодня у меня ужас до чего болит голова.
– А у меня – зубы! – откликнулся на последнюю реплику братца Тpам-пам-пам. – Зубная боль гораздо больнее головной. Потому что зубов гораздо больше.
– Тогда, может, отложить войну на время? – воспользовалась возможностью помирить воинов Алиса.
– Нет, повоевать все-таки придется, – вздохнул Тpам-там-там. – Война ведь. Не бойся, столетней она не станет… Который час?
Тpам-пам-пам взглянул на часы и доложил:
– Четыре часа тридцать минут!
– Ладно, воюем до шести. Потом перемирие и перерыв на обед, – грустно предложил Тpам-там-там.
– Согласен, – опечалился Тpам-пам-пам. – Еще одно условие: она должна наблюдать за ходом военных действий. Только пусть держится подальше. Когда я в ударе, я нападаю на все живое.
– А я нападаю на все подряд! – выпалил Тpам-там-там. – Неважно, живое оно или нет.
– Деревьям, наверное, часто попадает от вас, – засмеялась Алиса.
Тpам-там-там самодовольно улыбнулся и огляделся по сторонам.
– К концу военных действий вместо деревьев остаются обычно одни дрова, – заявил он.
– И все это из-за какой-то трещотки! – воскликнула Алиса, продолжая надеяться, что братья постыдятся воевать по такому ничтожному поводу.
– Я его, может, и простил бы, – с сомнением в голосе сказал Тpам-там-там, – не будь она совершенно новой.
«Поскорей бы „закаркали вороны“, что ли», – подумала Алиса.
– Эспадрон у нас один, – сказал Тpам-там-там брату. – Поэтому я беру его себе. Ты можешь драться зонтиком, он тоже острый. Начнем, пожалуй, а то станет совсем темно.
– А то и темнее, – добавил Тpам-пам-пам.
