Возвращались они, взявшись за руку и лапу. Буйноглас едва не лишился чувств при виде столь благородного поведения своих подчиненных.
– Вот достойная награда за все наши труды! – воскликнул он. – Видно, не зря мы бороздили океан!
Да, не часто увидишь таких друзей (если вообще такие бывают), какими стали Бобер и Бойскотт! С того дня ни зимой, ни летом их поодиночке больше не встречали. А если им случалось поссориться (в жизни ссоры, как это ни прискорбно, – обычное дело), зловещая песня Зубзуба тут же всплывала в памяти обоих, и воспоминание о том славном деле скрепляло их дружбу, словно цементом.
Истерия шестая. Сон Балабола
Искали с наперстками и осторожностью; грозили зубочистками и долговой распиской, преследовали с вилками и надеждой; приманивали улыбками и мылом…
Балабол, уставший доказывать Бобру всю тщетность его занятий кружевоплетением, внезапно уснул, и в сновидениях перед ним отчетливо предстала та самая Крысь, чей образ долго преследовал его воображение. Во сне Балабол увидел полутемный зал, где Крысь, в судейской мантии с широким воротником, в парике и очках, выступает защитником какой-то Свиньи, самовольно покинувшей пустой свинарник. Свидетели обвинения дают недвусмысленные и непротиворечивые показания: дескать, хлев после дезертирства Свиньи в самом деле опустел. Судья хорошо поставленным голосом, вкрадчиво и непринужденно, толкует законы, чуть ли не выпевая названия статей уголовно-процессуального Кодекса.
Правда, никто не предъявляет Свинье-дезертиру четко сформулированного обвинения. Тогда за дело берется Крысь и говорит битых три часа, после чего виновность ее подзащитной ни у кого не вызывает сомнений, хотя и неясно, какое именно преступление совершила Свинья, если вообще совершила. Каждый из Присяжных Заседателей, утвердившись (задолго до обвинительной речи Крыси) в своем особом мнении по разбираемому делу, начинает говорить одновременно, навязывает коллегам свой взгляд на текущий процесс, не слушает их и не дает им даже слова сказать.
– Право же, господа… – начинает Судья, но не тут-то было.
– Вы его не имеете! – взвивается Крысь. – Ваши инструкции подзаконны и давно требуют обновления. Друзья мои! – повышает она голос, стараясь перекричать собрание. – Решить настоящую проблему мы сможем только на основании старого доброго римского права. Вина вышеозначенной Свиньи в Измене практически подтверждается, но подстрекательство едва ли имеет место. Что же касается пункта о банкротстве, то Суд, мне думается, оставит его без внимания, если вы примете к сведению показания Свиньи об отсутствии у нее каких бы то ни было долгов.
