Расследования Берковича 9 [сборник] | страница 38

— Закрыто, — кивнул Беркович. — Если бы речь шла не о бомже и алкоголике, да еще и «русском» впридачу, расследование так быстро не свернули бы. Я неправ?

— Наверное, ты прав, — сказал инспектор, — но перспектив в этом расследовании не было никаких, с этим ты должен согласиться.

— Не знаю… Я как раз думал об этом, когда вы вошли и сообщили радостную новость.

— И что же ты об этом думал? — с интересом спросил Хутиэли.

— Я думал, что наши с вами коллеги, инспектор, отнеслись к расследованию халатно и не сделали всего, чтобы найти убийцу.

— Серьезное обвинение, — нахмурился Хутиэли.

Новый репатриант из России Николай Лещинский, 42 лет, приехал в Израиль с семьей — женой и десятилетним сыном — семь лет назад. Как это часто бывает, на новом месте в семье возникли проблемы. Николай не мог устроиться на работу, и жена его Ирина вкалывала за двоих. Сын Толик не нашел общего языка с детьми в школе, его часто били, и в конце концов мальчик вообще отказался ходить на уроки. Николай начал пить, скандалы в семье происходили все чаще, и кончилось тем, что Ирина выбросила на улицу вещи мужа. Николай еще не знал, что его любимая Ира решила вернуться в Россию, полностью разочаровавшись в Израиле после того, как хозяин ресторана, где она мыла посуду, предложил ей уединиться для любовных утех.

Николай некоторое время жил у приятелей, но долго так продолжаться не могло. Ирина подала на развод, а потом вернулась с сыном в Оршу, откуда была родом. Николай спился окончательно и ночевал на скамейке под большой финиковой пальмой на площади Шимшон. Лещинский и его собутыльники — их было человек пять — устраивали пьяные драки, но быстро успокаивались, когда слышали полицейскую сирену.

Дней десять назад полицейский патруль обнаружил Николая Лещинского мертвым на куче тряпья, служившей ему и домом, и постелью. У бомжа был пробит череп, орудие убийства — разбитая бутылка из-под пива «Маккаби» лежала рядом. Сержанту Охайону, начавшему расследование, все было ясно с самого начала: Николая убили собутыльники в очередной пьяной драке. Найти приятелей Лещинского труда не составило — места их ночевок полиции были известны. Все подозреваемые утверждали, что в тот вечер они с Николаем не пили. Нашлись свидетели, видевшие, как эта пятерка бомжей устраивалась на ночлег в районе новой автобусной станции.

И еще одно обстоятельство заставило сержанта Охайона оставить бомжей в покое: отпечатки пальцев, обнаруженные на горлышке бутылки, не принадлежали никому из этой компании.