. Некоторые из шейхов ИГ даже не совершали намаз.
Исламское государство — первая структура в исламском мире, которая провозгласила, что умеренный, не поддерживающий ИГ мусульманин — хуже неверного и его надо истребить в первую очередь. Никогда до этого и никогда после этого никто не осмеливался провозгласить врагами мусульман других мусульман. Даже шииты, хоть и считались заблудшими, но все равно самые радикальные группы считали, что их надо наставить на путь истинный, привести к истинному исламу, но не убивать. И только ИГ провозгласило, например, истребление шиитов более важной задачей, чем нападения на неверных.
Но риторика ИГ, в которой отчетливо слышался отзвук ленинских речей, который был мастером разъединяться, отлично легла на иракскую почву. Ирак был искалечен гражданской войной 2005–2008 годов, в которой в межконфессиональной резне погиб миллион человек — каждый тридцатый житель Ирака. Она отлично легла и на сирийскую почву, где алавитское меньшинство столковалось с Ираном и доминировало над суннитским большинством. Оно пришлось по душе суннитам Ирака, которые испытывали угнетение от действий иракского премьер-министра, шиита Нури аль-Малики, и готовы были начать новую гражданскую войну. Все эти люди услышали в речах лидеров ИГ то, что думали они сами, но боялись выйти из ислама, сказав. Оказалось, что можно убивать мусульман и оставаться при этом мусульманином.
Исламское государство не появилось на пустом месте, просто оно говорило людям то, что они хотели слышать. Оправдывало то, что они давно хотели сделать. И привнесло в безумие восточной войны хладнокровную жестокость европейской расовой и этнической чистки.
В Исламском государстве — в отличие от Аль-Каиды — было легко продвинуться, будучи не арабом. Исламский террор до ИГ был ведь… вещью для своих. В Аль-Каиде, например, все позиции шейхов были за арабами, считалось вообще, что единственный способ изучить Коран — это изучить его на арабском, а русский перевод, например, и не Коран вовсе. Исламское государство решительно с этим покончило… в каком-то смысле это учение стало подобием протестантизма в христианстве. ИГ с самого начала адресовало свои призывы людям, говорящим не только и не столько на арабском, сколько носителям русского, английского, немецкого, французского языков. В период наибольшего могущества в Ракке было особое бюро переводов, там переводили пропагандистские материалы на тридцать языков. Вот почему Миша Иванов недолго задержался на позиции рядового бойца: узнав, что он служил в десанте, его поставили сначала на отдельную группу гранатометчиков, потом доверили целый исламский полк. Сержант ВДВ стал полковником армии Исламского государства.
