– Проблема в слухах. Они ни на чем не основаны, и потому против них нет действенных средств. Правда ни от чего не защищает, и те, кто распространяет слухи, знают об этом.
– Полагаете, кто-то использует все это против меня?
– Вы имперо, мэм. Кто-то всегда действует против вас. Такая уж у него работа.
– С какой целью?
– Вероятно, с несколькими. Мои люди уже занимаются этим. Я вовсе не хотел пугать вас или вгонять в паранойю – лишь проинформировать вас о происходящем, чтобы помочь вам сделать собственные выводы.
– Да, конечно. – Грейланд взяла чашку и сделала глоток, затем снова поставила ее и посмотрела на Лимбара. – Вы верите, что леди Надаше действительно нет в живых?
– Пока что у нас нет причин считать иначе.
– А вы умеете уклоняться от прямого ответа, – улыбнулась Грейланд.
– У меня лично тоже нет причин считать иначе, – сказал Лимбар. – Мне также известно, что тела́ на месте происшествия обгорели настолько, что их практически невозможно опознать. Все превратилось в пепел и денатурированные кости. Весьма удобно, ничего не скажешь.
– И насколько мне следует беспокоится из-за этого, сэр Хайберт?
– Вам это вовсе ни к чему, мэм. Беспокойство – моя работа. Оставьте ее мне. Мы выясним истину, какой бы она ни была.
– Спасибо, – ответила Грейланд. Лимбар поклонился и вышел. Его тут же сменила Обелис Атек, которой предстояло доставить Грейланд на очередную встречу, а потом на следующую, и еще одну, и так отныне и во веки веков, аминь.
Вот только на этот раз Атек не стала никуда препровождать ее.
– Здесь архиепископ Корбейн, которая хочет с вами поговорить. Полагаю, это касается Терана Ассана.
– Какой у меня график?
– Следующие несколько встреч – чисто протокольные. Могу их отменить.
– Не нужно, – нахмурилась Грейланд. – Просто передвинь. У меня выделено полчаса на обед, вот туда и поставь.
– Вам нужно поесть, мэм.
– Обед можно иногда и пропустить, Обелис. Принеси белковый батончик, я перекушу, пока ты будешь выпроваживать одних и приглашать других.
– Сейчас приглашу архиепископа, – улыбнулась Атек и вышла.
Грейланд хмуро допила чай. Смерть Надаше Нохамапитан вызвала у нее смешанные чувства, но в первую очередь – она вынуждена была признать это – облегчение. Надаше раздражала ее буквально с самого начала правления.
И не одна лишь Надаше – ей досаждало все семейство Нохамапитан: Надаше с ее интригами, Амит с его отталкивающим безволием, а теперь и графиня Нохамапитан с ее, казалось, неисчерпаемым гневом.
