В пещере он разводил скромный костер, экономя ветки, и долго жарил маленький кусок кошачьего мяса, насадив его на заостренную палку. Ожидая пока еда будет готова, Ахани камнем раскалывал некоторые из костей убитой им рыси и мастерил из них наконечники для своих новых стрел.
Высохшие жилы дикой кошки отлично подошли для скрепления кусочков ее шкуры, с которой пришлось много поработать. Шкура была толстой, тяжелой и потому арий долго возился, нарезая и прокалывая ее в нужных местах. За те три дня, что юноша тащил ее, растянутую палками, за собой, шкура сильно просохла, продуваемая холодным ветром, от вод ледяного ручья, в которой тщательно отмывал ее Ахани.
Юноша нарезал и сшил для себя короткие меховые штаны из рыси шкуры и теперь путешествовать ему стало гораздо теплее.
Но тем не менее каждое утро Ахани будил дикий холод. Он вскакивал, едва Сурья только показывался на небосводе, трясясь от озноба и лязгая зубами. Раздувал потухшие угли, подкидывал туда одну-две ветки и садился как можно ближе к огню, как будто стараясь поглотить и впитать в себя живительное его тепло, для того чтобы как можно дольше не терять его радость в себе.
Затем Ахани снова поджаривал маленький кусочек жесткого кошачьего мяса - приходилось растягивать припасы, потому что зверье уже давно перестало попадаться ему навстречу по дороге, перекусывал, разбирал сотворенную им защитную стену пещеры и снова шел на юг по ущелью.
Совсем редко юноша доставал два маленьким кусочка лепешки, испеченные его матерью. Он долго держал их на ладони, всматриваясь в них и задумываясь о своих родных, потом осторожно, едва касаясь зубами, откусывал маленький засохший кусочек родного хлеба, тщательно пережевывал его, стараясь прочувствовать вкус и запомнить его, а затем прятал кусочки хлеба обратно в карман.
На четвертый день Ахани увидел то, что никогда ранее не встречал в своей жизни. Выбравшись поутру из очередной мелкой расщелины, служившей ему ночлегом, он запрокинул голову, пытаясь разглядеть солнце среди сплошного серого марева, повисшего над головой и заменяющего лазурное небо вот уже несколько дней его пути. Оттуда, сверху на него падали пушистые, белые хлопья. Они медленно опускались на теплую кожу его лица, чуть обжигали своим холодком и сразу таяли, оставляя капельки влаги.
Эти хлопья были очень интересны для Ахани, ведь он никогда прежде не видел снег. Юноша с интересом подставлял ладони под падающие снежинки и рассматривал их, любуясь причудливыми сплетениями тонких белых паутинок, что жили всего мгновение на его теплых пальцах.
