У них с Юлей были прекрасные отношения, но иногда, раз в месяц или два, в нее как будто вселялся бес и она могла пропасть. После чего следовало выяснение отношений и ссора как минимум на неделю. После Юля становилась доброй и милой, снова радовала родителей и учителей примерным поведением и хорошими оценками.
Леша спрятал телефон в карман - от него уже не было никакого толку. Все одноклассники давно спали и даже пообщаться было не с кем. Матери он наврал, что ушел ночевать к Витьке, пообещал хорошо себя вести и конечно с утра идти в школу - начиналась новая четверть.
Сам же Витек отправил ему сумасшедший смайл в ответ на фото букета белых роз, который Леша купил в подземке. "Ты чо, больной?" - таков был ответ друга. "Она где-то гуляет, а ты ей цветы тащишь, как каблук!". "Последний раз это" - ответил Леша в телеграме. "Попробую сказать чтоб не гуляла, если нет, то гудбай!". "Ага, знаю я ваши гудбаи!" - Витек отправил угарающий смайл и пропал.
Леша натянул капюшон поглубже на голову. Хотя стоял он под козырьком, но теплый ветер все равно задувал туда капли осеннего дождя и заставлял ежиться. В большом квадратном дворе новостройки постепенно гасли окна. Время уже давно перевалило за полночь. Листья роз, которые парень сжимал в кулаке за спиной, были мокрыми, и когда он доставал цветы чтобы встряхнуть руку, то невольно засматривался на крупные блестящие капли, что скользили по изящным белым бутонам и темно-зеленым листьям. Капли осыпались градом на каменную плитку тротуара и свет фонарей искрился на брызгах.
Он сам не понимал, зачем делает это. Зачем стоит, ждет. Видимо вера в то, что все у них с Юлей будет хорошо, что она перестанет пропадать, заставляла хвататься за ниточку, что еще связывала их. Еще держали хорошие воспоминания. Годы, проведенные вместе. В которых было много радости и любви. Совместных поездок на всякие дачи, дни рождения.
Время шло и видимо иссякло совсем. Постепенно она стала отдаляться. Уже не была такой счастливой рядом с ним, и встречи становились все реже.
Леша нащупал пачку в кармане. Весь вечер почему-то не тянуло курить, а сейчас очень захотелось. Достав одну сигарету, он какое-то время щелкал зажигалкой - ветер своими порывами постоянно гасил огонь, не позволяя прикурить. Наконец он вдохнул горький дым парламента, глаза заслезились. В горле встал ком. "Панамера" все не уезжал. Его двигатель работал еле слышно. Из выхлопной трубы валил дымок. Дрожь заставляла капли дождя скатываться по блестящей черной поверхности, оставляя мокрые следы. Из салона доносилось басовое гудение саба.
