Скоро начало темнеть и Ахани развел костер, чтобы пожарить маленькую куропатку, подстреленную по дороге. Позже, когда юноша лакомился горячим дымящимся мясом возле мерцающих углей потухшего костра, он достал из поясной сумки два маленьких куска лепешки, что приготовила его мать и осторожно откусил маленький кусочек, тщательно и не торопясь он насладился его вкусом, а то что осталось спрятал обратно.
Насытившись, парень завернулся в волчью накидку, которую до этого оттер от крови, и лег спать, греясь возле тёплых углей.
Сон не шёл. Ахани думал о своих близких, их улыбающиеся образы мерцали в сознании, потом вспомнил лица строгой матери и растерянной сестренки, измазанные копотью и расчерченные следами от слез, и сердце его наполнила глухая злость. Он мечтал добраться до Мартана, представлял как вцепится ему в горло и перегрызет его зубами.
Ещё Ахани не понимал, зачем они сделали все это? Какая цель у всех этих злодейств? О чем были разговоры Мартана со старейшиной Вьясой и намеки Анхры. И при чем тут его старший брат Ману, уже десять лет как сгинувший за горами на юге.
За этими мыслями и воспоминаниями промелькнуло полночи. Ее тишина не была полной. Потрескивали затухающие багрово-черные угли, часто раздавались в ночи крики птиц, уханье сов, повизгивали мелкие жители недр земли, изредка хлопали крылья невидимых летучих мышей и журчала ледяная вода совсем рядом в реке.
Внезапно совсем рядом раздался протяжный злобный вой и разом вся природа вокруг затихла. Ахани, только задремавший и погружающийся в сон, сразу встрепенулся и настороженно прислушался к окружающему. Рука его нащупала рукоять длинного кинжала, что дремал в ножнах на поясе.
Шло время, но ничего не происходило. Также журчала вода, ветер шелестел листьями редких окружающих кустов и посвистывал между камнями. Перемигивались сотни ярких звёзд и медленно плыли редкие курчавые облака.
Даэв, до этого щипавший редкую траву между камней рядом с Ахани, подошёл к юноше совсем близко и стал прислушиваться вместе с ним. Конь был спокоен внешне, лишь изредка по его телу пробегала крупная дрожь да хвост бил по бокам чуть чаще обычного.
Ахани совсем уже было ослабил хватку своей ладони на кинжале, как вдруг совсем рядом, шагах в десяти зашуршали ветви кустарника и раздалось тихое утробное рычание. Он увидел только как злобно полыхнули красные зрачки и тут же пропали.
Ахани вскочил на одно колено, отложил клинок и молниеносно накинул стрелу на тетиву. Прищурившись, он выпустил смертоносное древко с костяным наконечником в то место, где только что сверкали глаза дикого животного.
