Это зрелище произвело впечатление не только на посредника. Черные Святители, продолжавшие его удерживать, несколько замешкались, заставив своего главаря нервно крикнуть:
– Чего рты раскрыли?! Бросайте его!
Эта задержка стоила «братьям» эффектной задумки. На миг растерявшись, тот, что был слева, чуть ослабил хватку. И этого хватило Змею, чтобы выдернуть левую руку – и, сделав резкий кульбит, обхватить ею второго конвоира в тот самый момент, когда тот разжал руки.
Вместо того чтобы рухнуть вниз, потенциальная жертва повисла на здоровяке в рясе, норовя утащить его вслед за собой:
– Ну что, святоша? Полетаем?!
Сигануть вслед за жертвой на ржавые колья, видимо, не входило в планы Святителя. Рефлекторно он шарахнулся назад, невольно вытаскивая вслед за собой вцепившегося в него Змея.
– Чего вы возитесь?! – взвизгнул Пастырь. – Прикончите его!
Но теперь Видящий ощутил за собой инициативу и не собирался сдаваться вот так, за здорово живешь.
Драться врукопашную с толпой фанатиков – заранее проигрышное дело. Необходимо было расчистить себе путь к бегству. Благо оружия у этих ребят не наблюдалось, и на мгновение они оказались в равном положении с потенциальной жертвой. Пока он не упал им под ноги и не прихватил пару увесистых, острых обломков.
Два куска камня не особо удобно лежали в ладонях, однако это было кое-что большее, чем просто ногти и зубы. И хоть материал был далек от качества обсидиана, его твердости хватило, чтобы с одного удара раздробить колено ближайшего противника и болезненно полоснуть другого. Третьего Змей просто сбил с ног подсечкой, чему способствовала скользкая, влажная поверхность скалы. Посредник бросился на рычащее от боли тело, пытаясь прорваться, – и уткнулся в целую стену из мокрых черных балахонов. В отчаянии пленник швырнул камень в одного, в другого – и дважды промазал. Оставшись с голыми руками, он ощутил, как его пытаются ухватить за ногу. Собрал остатки сил и, заорав, бросился вправо. Там караулил всего лишь один член черного братства, видимо, надеясь, что беглеца остановит крутой склон у него за спиной.
Недавнего смертника такие мелочи остановить уже не могли. Змей бросился на фигуру, чье лицо закрывал мокрый капюшон. И, сбив с ног, вместе с ней полетел в пропасть… Так показалось в первую секунду – склон здесь был крутой, но недостаточно, чтобы спуск перешел в падение. Здесь весьма кстати пришлось жилистое, вопящее тело под ним, на скользкой поверхности превратившееся в подобие санок и отлично амортизировавшее толчки и удары о бугристую поверхность. Комфортно добраться до низу, однако, не удалось. Прилично разогнавшись, они налетели на выступ, исполнивший роль трамплина, – и их швырнуло прочь от черной поверхности, при этом разделив в воздухе.
