Мой брат, мой враг | страница 8
— Я и не сомневался, что так оно и произойдет, — ухмыльнулся Бильбао. — Только потому и обратился к тебе с просьбой.
— И еще спрашиваешь, почему я назвала тебя негодяем! — Настя стукнула его кулачком в грудь. — А он тут уже полчаса ходит. Знаешь, зачем я это говорю?
— Знаю. Значит, время у него терпит и может еще полчаса подождать, так?
Настя тихо засмеялась:
— Какой же ты хороший негодяй!
Сиротка даже одевался точно так, как Бильбао. Сейчас на нем были тельняшка с закатанными по локоть рукавами и темные джинсы, подпоясанные широким офицерским ремнем.
— Она тебе, наверное, что-то рассказывала о том, как мы с ней?.. — Сиротка попробовал на ходу заглянуть в глаза Бильбао.
— Нет, у нас были другие темы для разговоров.
— Ясно, конечно. Но у нас так все классно получилось — ты представить себе не можешь! — говорил Сиротка все же не слишком уверенно и косился при этом на сводного брата с подозрением.
— Ну и славно. И чтобы сообщить об этом, ты торчал битый час у дома Насти?
— Не, Бильбао. Тебя отец Жорика обыскался. Ты помнишь Жорика Кобылкина? Он со мной учился, сейчас в армии служит.
— Кобылкин? Который бычков хорошо сушил?
— Он самый.
— Нормальный парень. А чего отцу нужно?
— Вон их дом. Давай завернем, а то я объяснять долго буду.
Кобылкину-старшему было за пятьдесят, когда-то он работал на рыбозаводе механиком, но попал там по пьянке в аварию и потерял пальцы на одной руке. После этого он, во-первых, совершенно бросил пить, во-вторых, начал читать газеты и следить за политикой, а в-третьих, нашел свое место на поле зарождающегося бизнеса. Мотался Кобылкин по деревням, скупал свиней, коров, потом вез мясо на рынок в соседний город, Светловск, который не чета их. Там и железнодорожная станция, и завод с фабрикой, и техникум с институтом… Словом, товар не залеживался, и имел на нем Кобылкин неплохую выручку. Моторку приобрел, гараж кирпичный поставил, в доме есть все…
— Я бы, Бильбао, тебя и не думал беспокоить, да сын пишет: обратись, етить, за помощью к лучшему дружку моему. Я раз отписал ему, что бесполезно это, что, етить, при таком раскладе и милиция не поможет, а Жора опять: Бильбао все сделает. А я думаю, ничего тут не сделаешь. Но все же тебя услышать хочу, поскольку затронута задача политической важности. Может, хоть совет, етить, дашь.
— Ты насухую все объяснять собираешься? — спросил Сиротка. — Может, все же нальешь по пять капель? Да не самогонки, а чего-нибудь поприличнее.