Соседи, наблюдавшие нынешнюю сцену, в том числе стоявший на балконе Геннадий, ожидали предсказуемого развития локального конфликта. Но… Дальнобойщики вдруг разом вылезли во дворик прямо из окна и оказались перед онемевшим от потрясения Бонивуром.
Могучий пузатый здоровяк отнял у Полковника нож и врезал ему сочную оплеуху. Один из друзей могучего дал Бонивуру увесистого пинка под зад.
— Урод! — кипели гневом дальнобойщики.
Инстинкт самосохранения сработал у Полковника быстрее, чем его беспокойный разум, — вжимая голову в плечи, он умчался в подъезд и с силой захлопнул за собой дверь.
Дальнобойщики весело порадовались бегству негодяя.
— Козёл какой-то, — выразил общее мнение могучий предводитель компании, вертя в руке кухонный трофей. — Будем им колбасу нарезать! Что, раз уже на улице, может, в гастроном прогуляемся?
— Да, возьмём сразу пяток портвейнов, чтобы потом не выходить!
И водители большегрузов неспешно двинулись за дома, в сторону близкого продмага.
Подвергнутые принудительному сеансу уринотерапии соседки на лавочке у подъезда, где жил Геннадий, радостно обсуждали расправу над Бонивуром. Геннадий, стоя на своём балконе, решил ждать дальнейшего — не хотелось видеть надутого обидой лица жены. Она же знает, как ему тяжело. Она пока не работает, могла бы и прикрыть на время собой семейную амбразуру. Тем более девчонки повзрослеют, вообще, больше с ней будут общаться и секретничать, а она навалилась — виноват, не уделяешь внимания. А ему кто уделяет внимание?! Кто? Пожалуй, только отец…
Дверь подъезда с грохотом распахнулась: Бонивур открыл её пинком.
— Ну, что делаешь? Что двери ломаешь? Ты хоть копейку дал на установку?! — загалдели соседки на лавке.
Полковник не удосужил их своим вниманием, зато разглядел Геннадия, прокричал ему:
— Генка, дай двести рублей!
Геннадий ухмыльнулся — только потворствовать оргиям Полковника ему недоставало!
— Нету денег! — прокричал в ответ.
Бонивур уже не смотрел на Геннадия, ворчал громко:
— Нету у него! Когда они у тебя были? Босота!
Тут его взгляд приобрёл осмысленность — заметил играющих у одной из кладовых дедов-пенсионеров. Деды всё тёплое время года резались за импровизированным столом в домино и карты, выставляя на кон по рублю.
Бонивур чуть набычился, чуть согнулся, растопырил руки и пошёл к дедам походкой бывалого рецидивиста — вид его не предвещал ничего хорошего.
Геннадий, на время забыв семейные передряги, посмеиваясь, следил за упорными попытками Полковника добыть денег на выпивку.
