— Слушайте! — воскликнула Нина, придержав меня у порога. — Я как-то зимой сдавала шубу в "комок". Там подробно все с паспорта списывают…
— Которая комиссионка? — подскочил я.
— В центре, напротив драмтеатра.
— Знаю! А когда? В каком месяце?
— Вспомнила: в феврале!
Я чмокнул Морозову в щеку, позволив себе таким образом выказать девушке всю силу переполнявшего меня восторга.
На улице, освежившись под продолжающимся дождиком, я сделал три вывода. Во-первых, Волков со своей "астрочкой" кинул убравших потом его людей и при этом пользовался помощью какой-то дамы, выступавшей от имени Морозовой Нины Игнатьевны. Во-вторых, обиженная сторона относительно недавно начала искать нечистоплотного бизнесмена. В-третьих, "разведчик", заходивший к Морозовой в поисках лже-Нины, по описанию не похож ни на одного из бандитов, виденных мною сегодня на поляне. Четвертый вывод посетил мою голову уже в салоне троллейбуса: не многовато ли впечатлений для одного воскресного дня?
* * *
Как и положено любимой жене, Настя встретила драгоценного мужа, вернувшегося с важного боевого задания, радостной улыбкой. Счастье длилось не долго. Оценив состояние моей одежды, благоверная мигом потухла. И ее можно понять: второй раз за день намечалось полное переодевание супруга, влекущее за собой муторную стирку.
— Раздевайся в ванной… — сумрачно распорядилась Настя. — И все засунь туда же…
— Все? И себя самого? — промурлыкал я, самодовольно предвкушая что-то вроде: "Как ты мог так подумать, милый?!".
— К сожалению, ты не уместишься в загрузочную камеру стиральной машины!
Вот те на! Как человеку свойственно заблуждаться! И сколь обидным получается прозрение…
— Это дождь виноват, — предпринял я слабую попытку свалить вину на природу.
— В милиции хоть спецодежду выдают. Или денежную компенсацию.
— Завтра же поставлю вопрос перед Никодимычем. Пусть выдаст всему личному составу клетчатые пальто с пелериной, кепки с ушами и курительные трубки.
Настя не сдержала улыбки и шутливо шлепнула меня ладошкой по голой спине, даруя прощение.
— Иди горячего чаю выпей, холмсик! — разрешила она почти сочувственно.
— Предпочитаю кое-что покрепче, — воспользовался я благодушием женушки.
Последнее время болгарское бренди "Слынчев бряг", в изобилии маячащее на витринах коммерческих палаток, вызывало у меня серьезные сомнения в своей подлинности. По вкусу оно больше походило на спирт, разбавленный чаем и какой-то дубящей присадкой. Но привычка — вторая натура: сей напиток я регулярно употреблял шесть последних лет, и отказаться от него было выше моих сил.
