Виола пожала плечами во второй раз, теперь — с более нехорошим выражением лица.
— Открой свои мысли.
— М-м… а… добро пожаловать?
Сплюнув и пробормотав что-то о мужской реинкарнации Бо, Виола прикрыла глаза… да нет, конечно, ни в чьи мысли она не полезет, здесь же Йехар, чтобы он позволил шерстить память человека через час после того, как этот человек…
Я поняла, что Йехар не вмешался, только после того, как Виола начала трансляцию воспоминаний архивариуса непосредственно на нас.
Не спросив разрешения. Жестко. Давя наши собственные ощущения, так что я не сразу поняла, откуда столько трупов вокруг, почему рядом валяются дохлые ламинаки и что за пять фигур стоят впереди.
— Где источник?
Голос монотонный и скучный. Лужи на полу. В воздухе пыль. Какой-то парень рядом поднимает оружие, лицо искажено, фигуры видны смутно, четче выступает молодой парнишка с опаленными губами на полу, он еще дышит…
Губы шепчут что-то бессвязное утешительное — бесконечное «держись, держись», пальцы дрожат, прижимают к ране на боку охранника белый пласт заживляющего эласт-бинта — на белом вспухают алые пятна…
— Где источник мира сего?
Свист, визг бластеров над ухом, а где-то там впереди вырастает стена пламени, но оно расплывается… ощущение чьего-то присутствия… золотой блик… темно.
Серый дневной свет сочится сквозь выбитые окна, падает на лицо, вокруг тела… стоп.
— Прошла слишком далеко, — оговорилась Виола. — Извините.
Трансляцию она прервала еще раньше, но выглядеть виноватой и не подумала.
А стоило бы, если учесть то, что я сделаю с ней… попозже. За Эдмуса, потому что несчастного полководца в очередной раз скрутило в дугу после того, что он увидел.
— Вам плохо? — догадался Теодор. — У меня где-то должно быть что-то вроде… впрочем, наверное, все сгорело.
Нелепость ситуации начала зашкаливать. Пора было обращаться к алхимику за рациональным зерном.
Алхимик его внес, когда спросил то, что нужно было спросить сразу:
— Ты ранен?
— Кто, я? — слегка удивился Теодор. — Нет, конечно. Только лицо — немного…
Больше всего меня умилило это «конечно». Конечно, архивариусу, который оказался единственным выжившим после атаки Сиамов, никакие травмы грозить не могут!
На всякий случай я все же взяла его за руку, сосредоточилась сперва слегка, потом посильнее — и зарастила порезы.
— Магия целения ослабела тоже, — недовольно заметил Веслав, который наблюдал за моим лицом. — Какого черта ты вообще целишь, ты сама после травмы!
