— Никогда… — наконец еле слышно разобрали мы. — Столько лет… кто…
Йехар бросился к Эдмусу первым, помогая ему принять нормальное положение.
— Что?
Спирит качал головой. Зубы у него стучали, а взгляд был совершенно расфокусированным.
— Что, Эдмус? — продолжал допытываться Йехар. — Ты ранен? Что случилось? Ты ранен?
— Это не ранение, он в шоке, — процедил Веслав, отталкивая Йехара в сторону. — Вот, пей. Зубы сожми крепче, а то внутри не удержишь.
Успокаивающее подействовало, но не на сто процентов: дрожь прекратилась, но выглядел спирит все еще так, будто его оглушили.
— А теперь скажи, что ты видел.
Но Эдмус только головой покачал и снова застучал зубами. Веслав встряхнул его пару раз, поймал взгляд и отпустил.
— Совсем плох. Ну, и что теперь — идем, что ли? Похоже, там не то что неладно, а совсем…
— Нарвемся ведь, — заметила Виола.
— Идти все равно нужно, — тихо ответил Йехар. — Наш долг…
При этом слове все скривились, дружно дали отмашку левой рукой и повернулись в сторону города.
И как только мы это сделали — Эдмус смог говорить.
— Оля… останься, — вдруг выдавил он. — Виола, ты тоже.
Йехар пожал плечами и сделал жест, что мол, раз говорит разведка — оставайтесь. Мы дружно взбунтовались.
— С какой это стати? Эдмус, там бой предстоит?
Спирит покачал головой и закрыл лицо руками. Веслав поглядывал на него с тревогой.
— Остался бы правда хоть кто-то, а то… Йехар?
— Сейчас ему лучше быть одному, — вслушиваясь, ответил тот. — Ладно, нет времени спорить, идемте все.
Мы добирались быстро и молча. Уже на полпути я начала жалеть, что мы бросили Эдмуса, но высказывать вслух это было небезопасно: иначе меня точно отправили назад. А у меня было чувство, что я должна оказаться в этом городе. Вот должна, и точка, и почему не знаю, может, это та самая хваленая интуиция просыпается?
Единственная фраза принадлежала Йехару.
— Нужны щиты.
Какие, он не уточнил: это и так было ясно. Виола сосредоточилась и принялась выделывать пассы руками. Вокруг нас зарябил воздух, создавая незримый нам морок.
Когда стало казаться, что идем мы целую вечность, я осмелилась сделать веселенький вывод:
— Кажись, заблудились.
И как будто разрушила двумя словами плотину молчания.
— В этих лесах хаос ногу сломит, — огрызнулся Веслав. — Но я-то тоже не на равнине жил. Идем правильно.
— Не знаю, как мы там идем… Йехар, ты чувствуешь что-нибудь живое?
Он молча покачал головой.
— А что чувствовать, вы по дохлым ламинакам идете, — отозвалась Виола. — И судя по глазам, у них всех был разрыв сердца.
