Когда девушка приземляется в ложу, я даже не думаю о том, что делаю. В моей голове одна мысль: ей нужна помощь.
Я слышу свой собственный голос, слова, которые вылетают из меня.
— Все в порядке, можешь довериться мне.
Мои руки обхватывают девичью талию, и я подсаживаю ее на канат, за который она хватается в тот самый миг, когда охранники отталкивают меня назад. Какой-то частью сознания я слышу рассерженные крики родителей, но они напоминают белый шум.
Ничего не имеет значения, кроме Кошки и каната. Я смотрю на нее: между тем она без особых усилий выпрямляется и начинает раскачиваться. Конечно же, ей все удастся. Еще разок качнувшись, она взлетает вверх и одним легким движением запрыгивает на канат.
Внезапно до меня доходит, что никто больше не кричит, требуя ее смерти. Наоборот, все восторженно скандируют ее имя, как будто она вдруг стала всеобщим кумиром.
Она снова смотрит на меня, но теперь у нее злые глаза. Враждебные, как будто я ее обидел, а не спас. Она снова делает обратное сальто. Все ее тело изгибается, но смотреть она продолжает на меня, прожигая во мне дыру. Она ненавидит меня. На этот раз мне не удается выдержать ее взгляд. Я вынужден отвести глаза.
Когда представление заканчивается, Амина быстро уводит меня по верхним туннелям в лазарет.
— С ними все будет в порядке, — говорит она, рассматривая мои ладони, — если их обработать прямо сейчас.
Она втирает в них какую-то мазь, затем роется в аптечке в поисках повязки и вытаскивает серую тряпицу.
— Это единственное, что у меня осталось, — она с сомнением разглядывает ее. — Выглядит не слишком стерильной.
Тем не менее, нахмурившись, она перевязывает мои ладони.
— Я чуть не потеряла тебя сегодня вечером, — отчитывает меня подруга. — Что там произошло?
Ее тревога вполне обоснованна. Не вмешайся этот Чистый мальчишка, не помоги он мне вернуться на канат, не знаю, где бы я была сейчас.
— Это все Сильвио, — отвечаю я. — Он пытался подстроить мое падение. Он дернул канат.
От удивления глаза Амины готовы вылезти на лоб.
— Хоши, — серьезно произносит она. — Если это правда, тебе нужно быть крайне осторожной.
Она как будто забывает про повязку и просто сидит, уставившись в одну точку. Когда же она снова смотрит на меня, ее лицо белее мела.
— Мы срочно должны что-то придумать, — говорит она. — Нужно убедить его, что ты должна выступать и дальше!
— Конечно, я могу выступать! — чуть заносчиво говорю я. — Весь сезон я была самым популярным номером программы, даже выступая в одиночку.
