Шмель по сложившейся традиции обеспечивал огневое прикрытие группы. Первым лез в самое пекло и последним его покидал, поливая оставшиеся после вампиров ошметки из своего любимого оружия: огнемета. Кот работал с ним в паре. Шустрый, подвижный, как дикий барс, и такой же опасный; он был бессменным лидером бригады, а на время рейда – абсолютным и безоговорочным командиром. Отличался просто фантастической интуицией и чутьем на опасность. А уж как владел ножом…
Иногда классические тройки бригад дополнялись нюхачами: людьми, способнымм после инъекции «суперсенса» чуять вампиров на расстоянии в несколько десятков метров, видеть почти так же хорошо ночью, как и днем, и слышать не хуже лесной кошки. Правда, всего на несколько часов. Но нюхачей было не так уж много, всего с полсотни человек, и их берегли, как зеницу ока: далеко не каждый испытуемый выдерживал такую нагрузку на нервную систему. Препарат «суперсенс», созданный аж целое десятилетие назад каким-то умником из сверхзакрытого НИИ, по каким-то непонятным причинам работал, как надо, лишь на одном из десяти-пятнадцати добровольцев, вызывая после введения резкое понижение порога восприятия и что-то вроде сенсорного удара. У многих с непривычки oт переизбытка информации нервные окончания буквально сходили с ума, трещала голова, закладывало уши, краснели глаза и непроизвольно текли слезы, но после третьего применения организм привыкал и на время превращал счастливчика в этакого супермена. Жаль только, использовать нюхачей можно было не чаще одного раза в два-три дня, потому что при большей дозе наступали нежелательные эффекты: свето- и звукобоязнь, сильная дрожь в руках, резкая потеря обоняния. Правда, тоже временные. Каждого из Охотников в обязательном порядке проверяли на переносимость препарата, и если нужный эффект достигался, человек навсегда переходил в состав подразделения нюхачей и от другой работы надолго отстранялся.
Ева знала об этом лучше кого бы то ни было, потому что вот уже три года работала в составе бригад под видом такого «нюхача». Кроме отца, никто не знал, чем объяснялась ее повышенная чувствительность к запаху вампиров, острое зрение, требовавшее почти постоянного ношения специальных линз или темных очков, и феноменальный слух. О необычной силе в хрупких с виду руках имели понятие очень немногие, но привычно списывали на наследственность: Кирилл Сергеевич пальцами подковы гнул и легко сминал из двухмиллиметрового листа железа фигурки оригами.
