– Хотел запихнуть раненого в свой «мерседес», но Спаситель как даст ему в челюсть!
Луиза с явным восхищением изобразила апперкот. Но с того дня она Спасителя не видела, он страшно занят.
– Может, он мозги тебе пудрит? – с сомнением сказала Тани.
Луиза вернулась домой с тяжелым сердцем. В последние дни она все время чувствовала какую-то помеху в их со Спасителем отношениях. Не только из-за Жово и Габена. Чего-то он не договаривал, не решался сказать. Может, не так уж он любит ее, и ей нет места в его жизни? Она включила телефон, который из вежливости выключала на время ужина, и увидела, что Спаситель урвал время между двумя пациентами, чтобы написать ей сообщение:
Вопреки опасениям Луизы, Спаситель как раз старался найти в своей жизни место для Луизы. В среду вечером он ей сказал, что раз Габен возвращается домой, то Жово переберется на чердак, и кресло-кровать в кабинете освободится для Алисы.
– Роскошь, конечно, еще та, но, может, она согласится – разок в две недели?
– Послушай, между нами нет никаких обязательств, – сказала Луиза.
– То есть как?
– Ну… если ты не готов… – еле выговорила она.
Она страшно боялась – вдруг он ухватится за шест, которая она же ему протянула, и ответит: «Ладно, так и поступим. Пусть каждый живет сам по себе».
– Вот как? Ты думаешь?
Ох уж эта его мания отвечать вопросом на вопрос!
– Мне кажется, но, может быть, я ошибаюсь, – с отчаянием в голосе сказала Луиза. – Мне кажется, что-то мешает… Не знаю… Ты меня любишь?
Спаситель провел рукой по лбу, словно стирая надпись: «Он тебя предал». «Ну, решайся! – ожил Сверчок Джимини. – Момент лучше некуда».
– Я сделал страшную глупость, Луиза. Это пустяк, но, если я тебе не расскажу, мне кажется, какая-то неловкость так и останется между нами. Я совершил… нечто недопустимое по отношению к пациентке.
«Посмотри, как у нее вытянулось лицо, – сказал Сверчок. – Она не поняла. Говори точнее!»
– Поцеловал ее, только и всего. Больше мне нечего сказать – во-первых, потому что больше ничего и не было, а во-вторых, потому что я не имею права обсуждать своих пациентов.
– Ты… ты ее любишь? – растерянно пролепетала Луиза.
– Да нет же! Я ее толком не знаю. И не спрашивай, пожалуйста, часто ли я пристаю к пациенткам. Нет и нет! Я люблю тебя. Только тебя. И хочу жить с тобой вместе.
Луиза запуталась. Она получила признание в любви по всей форме. Но с другой стороны…
– Ты такой же, как все? – с удивлением в голосе сказала она.
