— А, Джейна, входи. Садись, пожалуйста. — Гэвин Дарклайтер указал ей на койку в углу комнаты. Сам он уютно устроился за письменным столом у противоположной стены. На столе лежал инфопланшет, несколько информационных чипов и небольшой голокуб, проецирующий различные изображения членов его семьи. Этот голокуб добавлял ярких жизненных красок каюте, в которой кроме него было лишь немного мебели, серый пол да стерильно белые стены.
Когда она села, он повернулся к ней, и их взгляды встретились. Хотя он был по-прежнему молод, седина уже начала обозначаться в районе висков, а на щеках, пускай и не слишком отчетливо, проступали тонкие линии преждевременных морщин. Он принял командование Эскадрильей Изгой сразу после заключения мирного договора с Имперским Остатком, но, отдав этой Эскадрилье полтора десятка лет, он накопил громадный боевой опыт. Для Джейны он был живой легендой, героем Новой Республики и настоящим ветераном сражений.
— Джейна, я должен был поговорить с тобой раньше. Все, что произошло на Гарки, прискорбно. Но это было необходимо. Безопасность операции требовала, чтобы никто в пределах системы не знал о реальном положении дел на «Потерянной надежде».
Джейна кивнула:
— Мне сказали, что только адмирал Кре’фей, техники, готовившие корабль, и сама диверсионная команда были в курсе. Я знаю, что вас также не проинформировали, так что вы не могли меня предупредить.
— Джейна, я очень рад, что ты умеешь рассуждать логически, но в данном случае мне придется нарушить твою логику. Я не сказал бы тебе, даже если бы знал. — Он посмотрел ей прямо в глаза, так что она дрогнула. — Приказ держать эту информацию в секрете пришел сверху, а я привык уважать требования безопасности любых операций. Джейна, я, не сомневаюсь, что ты не выдала бы нашу тайну неверной реакцией. Но тем не менее, если бы мне вновь пришлось принимать это решение, я бы снова не сказал тебе и не пошел бы на этот риск.
Джейна вцепилась в край койки, чтобы не упасть на пол. Она восприняла его как самое настоящее предательство. Она бесконечно доверяла Гэвину и боготворила его, а он показал ей, что не стоил этого доверия. И хоть он говорил от чистого сердца, его слова означали лишь одно: он остался бы нем как рыба независимо от того, кто оказался бы на ее месте.
Джейну даже немного удивило то, как она вскипела от этих слов. Нет, она никогда не считала, что заслуживает особого отношения к собственной персоне, но секундная вспышка ярости показала, что на самом деле все далеко не так очевидно. В конце концов, она — джедай. Как и ее брат. И с этим надо считаться. После всего, что ее семья сделала для Новой Республики, разве трудно было хотя бы попытаться избавить ее от страданий? Разве она не заслужила этого?
