Двое солдат в серой экзоброне, сторожившие выход из космопорта, вскинули руки в приветственном салюте. Ветераны боевых действий сейчас, после того, как ученые дали людям возможность жить неограниченное время, в большом почете. Мало кто решался записываться добровольцем, ведь во время обострения отношений Директората и Братства его запросто могли грохнуть считай ни за что. А тех, кто все же переступил через страх, не столь уж важно ради чего: денег, славы или идеи, государство поддерживало всеми доступными ему способами. Насколько я знаю, на их визорах, как и на имплантах всех остальных людей, я помечен специальным значком, обозначающим мое звание, срок службы и количество боевых заданий. Бесплатное обслуживание в больницах, доступ на курортные планеты по первому требованию, развлечения на любой вкус, уважение всех окружающих и даже возможность спустя лет десять-пятнадцать вернуться в строй в виде боевого инструктора — все это обеспечивала мне выслуга. И, тем не менее, все это было не то, чего я хотел…
Стеклянные двери бесшумно разъехались в стороны, пропуская меня на залитую мягким оранжевым светом улицу. Солнце медленно тонуло в древесных кронах, между которыми виднелись крыши низеньких двухэтажных домиков, расплескивая свои лучи на белоснежное здание космопорта и поднимающийся над ним темный силуэт пассажирского шаттла. Небо было удивительно чистым. Ни аэротакси, ни дронов, ни парящей рекламы… Да, тут многое за семь лет поменялось. Пышущий жизнью, шумный, быстрый, сверкающий тысячей огней, подпирающий небо башнями своих небоскребов город превратился в тихое, уютное местечко, больше напоминающее поселок на какой-нибудь курортной планете. Оно, впрочем, и понятно, учитывая глазные импланты, сеть подземных вакуумных труб и прочие свистоперделки, появившиеся в последнее время.
Мое такси ждало в конце узкой дорожки, упирающейся в широкий пешеходный проспект, по бокам которого выстроились стройные колонны аккуратно постриженных деревьев. Обычный с виду летун, какие вовсю сновали тут семь лет назад. Даже как-то удивительно, что они еще остались. Но это и хорошо. Гораздо лучше, чем эти их новомодные трубы.
— Желаете ли чего-нибудь выпить? — приятный женский голос прозвучал у меня прямо в ухе, когда я сел на одно из двух кресел в небольшом салоне.
— Да, — кивнул я, — виски. И откройте верх.
— Боюсь, в нашем ассортименте нет виски, но если у вас встроены вкусовые импланты, то вы можете придать воде подобный вкус.
