Дверь открыл человек лет сорока восьми или пятидесяти. Он был одет как рабочий и, по-видимому, занимался переплетным ремеслом.
Но первые же сказанные им слова, первые же обращенные ко мне изъявления признательности выдавали в нем знатного дворянина.
„Сударь, — сказал он, — Провидение послало нам вас, и я принимаю вас как посла Провидения. Правда ли, что вы можете меня спасти, а главное, правда ли, что вы хотите меня спасти?“
Я рассказал ему, что Марсо обещал взять его с собой в качестве секретаря и требует от него лишь одного обещания: не сражаться против Франции.
„Я охотно даю вам это обещание и повторю его Марсо“.
„Благодарю вас от его и моего имени“.
„Но когда уезжает Марсо?“
„Завтра“.
„Должен ли я отправиться к нему сегодня ночью?“
„Когда вам угодно: он будет вас ждать“.
Отец и дочь переглянулись.
„Я полагаю, отец, что было бы благоразумнее отправиться к нему сейчас“, — сказала Соланж.
„Хорошо. Но если меня остановят, у меня нет гражданской карточки“.
„Вот вам моя“.
„А вы?“
„О, меня знают“.
„Где живет Марсо?“
„На Университетской улице, номер сорок, у своей сестры, мадемуазель Дегравье-Марсо“.
„Вы пойдете со мной?“
„Я пойду за вами для того, чтобы, когда вы войдете в дом, отвести мадемуазель домой“.
„А как узнает Марсо, что я именно то лицо, о котором вы говорили?“
„Вы передадите ему эту трехцветную кокарду; это знак, по которому вас узнают“.
„Что могу я сделать для моего спасителя?“
„Вы предоставите мне спасти вашу дочь, как она вверила мне ваше спасение“.
„Идем“.
Он надел шляпу и потушил огонь.
Мы спустились при свете луны, светившей в окна лестницы.
У двери он взял под руку дочь, повернул направо и по улице Святых Отцов направился на Университетскую улицу. Я шел сзади в десяти шагах.
Мы дошли до дома номер сорок, никого не встретив. Я подошел к ним.
„Это хорошее предзнаменование, — сказал я. — Теперь вы хотите, чтобы я подождал или чтобы я пошел с вами?“
„Нет, не компрометируйте себя больше; ждите мою дочь здесь“.
Я поклонился.
„Еще раз благодарю вас, и до свидания, — сказал он, держа меня за руку. — Нет слов, чтобы выразить чувства, которые я испытываю к вам. Надеюсь, что Бог поможет мне когда-нибудь высказать вам всю мою признательность“.
Я ответил ему простым рукопожатием.
Он вошел. Соланж пошла с ним. Она также, прежде чем войти, пожала мне руку.
Через десять минут дверь открылась.
„Ну, как?“ — спросил я.
„Что же, — отвечала она, — ваш друг достоин вас: он так же деликатен, как вы. Он понимает, что я буду счастлива, если смогу остаться с отцом до самого отъезда. Его сестра устроит мне постель в своей комнате. Завтра в три часа пополудни мой отец будет вне всякой опасности. Завтра, в десять часов вечера, как и сегодня, если вы считаете, что стоит труда и беспокойства получить благодарность от дочери, которая вам обязана спасением отца, приходите к ней на улицу Феру“.
