Качаю головой. Я не должна пускать слюни. Я в бешенстве.
— Нет, я не угрюмая, — мое раздражение возвращается и быстро раздувается. — Каким бы занимательным для тебя ни было это открытие, бывают моменты, когда у меня нет желания мириться с твоим дерьмом.
— Ясно, — отвечает он. Я слышу, как он перемещается по кровати.
— Ты даже не догадываешься, насколько мне больно и как я зла, Дэниел. Ты реально облажался, по-крупному. Знаешь что, давай просто не будем сейчас разговаривать, — я вздыхаю.
— Хорошо.
И мы заканчиваем звонок. Не проходит и минуты, как на телефон приходит сообщение.
Дэниел: Хейлз, поверь мне, я понимаю, насколько тебе больно, и как упоминал ранее, я сожалею об этом больше, чем ты думаешь.
Следующий стук в дверь отрывает меня от просмотра электронной почты, заставляя мое сердце подпрыгнуть практически до горла. Может, это он?
— Иду, — говорю я, подходя к двери, чтобы проверить, кто это может быть на этот раз.
— Доброе утро. Я прийти для ваших утренних процедур, — говорит полная дама с сильным русским акцентом.
Я совсем забыла. Служащий на ресепшен упоминал прошлой ночью что-то про процедуры, запланированные на это утро. Изучая стоящую передо мной мужеподобную женщину, в этот раз я удерживаюсь от закатывания глаз.
Она оглядывает меня и проходит внутрь без официального разрешения, у нее в руках сложенный массажный стол, который она несет, как утреннюю газету.
— Раздеться, — командует она, а в моей голове возникает сигнал о самосохранении, говорящий мне бежать со всех ног.
— Это, эмм, у меня есть не больше получаса, — тихо заикаюсь я.
Она морщит губы и неодобрительно кивает. Может, лучше опоздать на работу, чем расстроить олимпийскую чемпионку по толканию ядра?
Поражаясь ее мягким прикосновениям, я, наконец, позволяю себе расслабиться и насладиться приятной негой. Я делаю глубокий удовлетворенный вдох. Когда я закрываю веки, я неосознанно представляю в голове самую ужасающую сцену. Жаркое действие между Дэниелом и женщиной с идеальным телом и размытым лицом заставляет мой желудок нервно сжаться.
— Простите, — удается выдавить мне женщине надо мной, прежде чем убежать в туалет с одной рукой, прижатой ко рту, и другой, прикрывающей мои выпирающие женские части. Торопясь опустошить свой желудок в туалет, я даже не закрываю дверь за собой.
— Ты давай? Ты окей, женщина? — короткостриженая светловолосая голова появляется в дверном проходе, а я ох-как-грациозно сижу на коленях на полу перед унитазом. Я делаю глубокий вдох, глубоко смущенная своим невыгодным положением, и киваю.
