Это хуже, чем убийство. Будто заживо сдирают кожу и поливают кислотой средь бела дня.
Какого черта? Разве ты не слишком остро реагируешь на то, что я спала с кем-то до тебя? Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться.
— Дэниел, это просто парень, с которым я однажды переспала, не надо раздувать из мухи слона.
Расслабься.
Его глаза становятся обжигающими.
— Он не просто парень, Хейли, он тот парень. Он тот лучший друг, о котором я рассказывал, он предал меня.
Я поперхнулась глотком обжигающего виски. Стакан замирает в воздухе рядом с моими губами, когда я наклоняю голову, чтобы встретиться с его невероятно яростным взглядом. Это за гранью чудовищности: Брэд тот самый парень, бывший лучший друг Дэниела? Лучший друг, пытавшийся судиться с Дэниелом за его компанию после такой долгой дружбы?
— О, нет, — бормочу я, лишенная воздуха.
— О, да, — язвительный ответ Дэниела сочился ядом.
Катастрофа…
Даже на мгновение я не могу игнорировать наполовину полный стакан моего фиаско. Мое пророчество о конце света получило официальную печать: Дэниел удержался, он не взорвался от ярости в такой ситуации.
Я сжимаю его руку, рада, что он отвечает на это. Как по заказу, один из его деловых знакомых остановился, чтобы поболтать с ним, давая мне минуту поразмыслить над последними событиями. Я делаю глубокий вдох, пытаясь обдумать реакцию Дэниела на целенаправленно скользкие шуточки Брэда. В моей голове хаос запутанных вопросов.
Эта катастрофа, дает новое значение слову «пиздец».
— Я скоро вернусь, — отпускаю руку Дэниела и иду вперед. Он просто сдержанно кивает, но я прекрасно знаю, это просто для вида.
Я погружена в свои мысли, ничего вокруг не замечаю, кроме одного места в конце зала — двери с универсальной табличкой женской уборной.
Мне нужен перерыв, чтобы подумать, черт, чтобы восстановить силы. Если бы я не была неотъемлемой частью этой трудной ситуации, я бы подумала, что это что-то вроде жалкого ситкома, заставляющего ерзать на стуле. Чьи авторы так истощены и далеко не талантливы, что пишут звук удара Бах с большой буквой Б – бездарность.
— Ах, — из меня вырывается сдавленный крик, когда меня хватают и с силой тянут за руку в темное место, так что я практически теряю равновесие.
Я почти выпрыгиваю из кожи. Сердце в панике пропускает удар, пока я не узнаю смесь притягательного аромата тела Дэниела с горько-сладким запахом алкоголя. Когда глаза привыкают к темноте помещения, я замечаю висящие пальто, что означает, что мы в гардеробной.
