Последнее, что я успел заметить, прежде чем направиться к кассам, был Биф, стоявший на платформе, чуть склонившись вперед, а поля его шляпы почти касались воротника плаща.
Но мне все же приходилось признать, что сержант произвел на меня немалое впечатление. Можно было сколько угодно насмехаться над провинциальными замашками этого уже немолодого мальчишки, но именно Биф, а не Стьют сумел предсказать подобное развитие событий. Сейчас он шел по следу, и кто знает, к каким результатам мог прийти под конец этого путешествия. Биф, как обычно, прибегал к странным методам, но они снова давали результаты, вели в правильном направлении.
Потом мне пришлось пройти вдоль состава, вглядываясь в окна вагонов, и я чуть не пропустил знакомую фигуру, притаившуюся в одном из купе первого класса. Как только я вручил ему билет, Биф сразу же тщательно уничтожил временный пропуск провожающего, с помощью которого проник сюда.
— Вот мы и в пути, — бросил он совершенно бессмысленную фразу, когда через несколько минут поезд пришел в движение. — А она между тем тоже вполне благополучно едет с нами в вагоне третьего класса. Что вы теперь скажете на все это?
Я не сказал ничего, но проникся бы к его успеху гораздо большим уважением, если бы он каждые полчаса не заставлял меня совершать скрытые прогулки по вагонам для проверки «все ли у нее в порядке». Иногда Биф отправлялся инспектировать ее сам. Причем он проходил через ее вагон так, что рисковал привлечь к себе внимание человека, гораздо менее настороженного, чем была, вероятно, сейчас Роуз. Однако все, видимо, обошлось. И мы смогли с полным довольством собой пронаблюдать позже, как девушка поднялась в Дувре по трапу на борт парома.
Убедившись, что судно отчалило и Роуз занимает место в салоне третьего класса, Биф окончательно расслабился.
— Только в кино и в дешевых детективных романах пассажиры пропадают посреди Ла-Манша, — читал он мне лекцию, увлекая в сторону бара. — Но в Остенде нам придется снова глаз с нее не сводить. Невозможно предсказать, останется она там или поедет дальше до Брюсселя. Хотя, если исходить из предположения, что Уилсон решил поразвлечься, они скорее всего задержатся на курорте.
Затем он внезапно повернулся к бармену и ошарашил того восклицанием:
— Гарсон, подайте нам два бокала светлого эля!
И, снова посмотрев на меня, добавил:
— Видите, я все же немного говорю по-французски.
И подмигнул.
К моему немалому облегчению, плавание через пролив прошло без проблем, поскольку я еще не забыл, как скверно Биф переносил море. Но как только огни Дувра померкли и пропали за горизонтом, я сказал ему, что отправляюсь спать.
