Истоки средневекового рыцарства | страница 49
Религиозное почитание коня северными германцами было сохранено и после принятия христианства. Особенно сильное выражение оно получило в "Эдде", где сочетается с религиозным почитанием священного оружия. На наш взгляд, подобный параллелизм - постоянное явление. Недаром викинг бросает клятвопреступнику тройное проклятие: "Чтобы корабль твой стал недвижим даже при попутном ветре! Чтобы конь твой не пошел галопом, даже если ты будешь бежать от противника! Чтобы твое оружие не поразило никого, кроме тебя самого!" Коль скоро оружие, конь и корабль упоминаются вместе при произнесении проклятия, значит, для этого была глубокая причина. Клятву приносят именно на них: "Клянусь палубой корабля, ободом щита, крупом коня, лезвием меча моего..." Столь значительна их сакральность, что они образуют магический ряд, свойственный обычно только человеку. Выделяя их из всего остального мира вещей, им дают даже имя собственное.
Накануне европейского средневековья германцам, последовавшим примеру степных народов и их обычаям, удалось создать религиозно-магическую систему, центральным пунктом которой было единство "конь-всадник". От Галлии до Испании, повсюду в Средиземноморье это единство христианским миром было принято. Мир этот был готов включить это единство в свою культуру, сделать собственным достоянием. Значение такого факта не следует игнорировать. Благодаря ему можно глубже уяснить феномен западной рыцарской цивилизации уже в самый момент ее зарождения.
Неприязненное перо Аммиана Марцеллина рисует варвара в ужасном облике кентавра. Да, кентавра![62] Но Аммиан даже не подозревает, сколь точно бьют в цель его на блюдения. Варвары привыкли жить вместе с конем, величать его по имени, беседовать с ним. Они не удивились бы, ответь он вдруг человеческим голосом. Столь глубоко укоренилась в их жизни традиция считать коня мудрым, обладающим даром речи и прорицания. Они готовы рисковать жизнью ради своего коня. Они уверены, что в трудный час он тоже придет на помощь и выручит из беды. Они восхищены, как дети, его великолепием, заботятся о его здоровье. Они уверены, что конь не оставит их и после смерти. Одним словом, действительно кентавры.
Подтверждением тому слова, запечатленные в "Аламаннской правде", хотя, надо сказать, аламанны и не прославились как самые блестящие конные воины: "Оскорбить коня - это то же, что оскорбить всадника".
На византийских иконах, где изображена борьба св. Георгия с драконом, мы видим красного коня. Из ноздрей его вылетает сноп огненных искр, клубы дыма. Это огнедышащий конь. Лучше не скажешь о его природе, связанной со стихией огня. Однако некоторые все же считали этого коня порождением воды или подземного царства. Но смеем утверждать, что боевой друг св. Георгия - конь солярный, уранический, борьба его с водными и подземными чудовищами имеет символическое значение. Это схватка животворных сил неба с безликими, слепыми силами хаоса, которые гнездятся под землей.