Похоже, что на этот раз его поджидала Нюрка — внучка двоюродного брата, востроглазая, веснушчатая девчурка. Ноги у неё вечно были в цыпках, на локтях ссадины, а волосы белые-белые, ну прямо льняная куделька. Звали её в селе Нюрка-зоотехник — всякое зверьё тянула она из лесу. У неё жили две ондатры, ёжик, которого она покрасила жёлтой краской, чтоб сразу было видно его в сарайчике, там же стояла большая клетка с кролями, но настоящей её гордостью и завистью всех мальчишек была небольшая ещё, но очень сообразительная овчарка Спутник.
— А что я знаю, а что я знаю, — запела Нюрка, прыгая на одной ноге, когда Алексей Николаевич поравнялся с ней.
Спутник радостно щёлкал хвостом по знакомым голенищам, задирал голову вверх, будто пытался понять, что ответит Алексей Николаевич.
— А мне ни чуточку не интересно, — замурлыкал Афанасьев, поддразнивая удочками Спутника.
— Нет, интересно, дядя Алексей, очень будет интересно, — и тут Алексей Николаевич уловил, что за напускной беззаботностью скрыты слёзы.
Он снял со спины берестяной кошель, пошёл к плетню, не спеша уселся на траве, вытянув ноги.
— Показать, какого я окуня поймал? Могу даже подарить в твой зверинец, он у меня в таком специальном кисете, вода в нём держится.
— Дядя Алёша, они танк строят, — голос у Нюрки дрожал, глаза она отвела в сторону. — Настоящий, я видела, сама видела. Смеются, говорят, зоотехница. Куда ей.
…Всю команду они застали в сборе. На школьном дворе, около дровяного сарая кипела работа. Стучали молотки, повизгивала пила. Трое ребят приспосабливали дощатую платформу на толстые деревянные колёса. Двое других трудились у готового конусообразного ящика. Высокий парнишка в красной испанке старательно выводил кисточкой на борту ящика ярко-красную звезду. Вверху стояла цифра «164».
— Значит так, привёл вам медсестру, — сказал, поздоровавшись, Алексей Николаевич, делая вид, что ему здесь всё давно знакомо. — Без медицины в бой не ходят. Всякое ведь может стрястись, правда? Вот рекомендую — Нюра, человек стоящий.
Стук молотков умолк. Ребята были застигнуты врасплох.
— Вы плохо не думайте, доски нам в лесопункте дали, — сказал Федя Мишин. — Ну вот мы и решили… Потом игру организуем, «Зарницу»…
Алексей Николаевич засмеялся, хлопнул Федю по плечу.
— Нюра, отнеси-ка кошель своей маме, — крикнул Алексей Николаевич, снимая китель. — Пусть рыбу почистит. И вот ещё что. Принеси мне хлеба и луковицу, значит так. Да возвращайся побыстрее — тут, я гляжу, работа всем найдётся. Берёте нас в компанию, мужики, или как?
