Ему хотелось, чтобы Лана всегда была такой. С любопытством он все-таки повернулся, чтобы посмотреть на жену.
Она чесала пузо своему странному другу, пока тот спокойно пожевывал ее волосы. Девушка казалась обессиленной, словно только и мечтала снова лечь и провести остаток жизни в этот моменте.
Но вместо этого она поднялась на ноги, Гриша тоже встал, только для того, чтобы сесть рядом с хозяйкой.
— Спасибо, — голос Ланы звучал очень смущенно. Настороженность промелькнула на ее лице. — Ты же не собираешься теперь шантажировать меня им… Беар, я прошу тебя, только не трогай Гришу…
Опять она за свое… Как объяснить этой женщине, что он не враг? Хотя… Вероятно, ему не следовало говорить ей некоторые слова. Но кто же знал, что Лана настолько злопамятна?
— Ему нужна будет комната. И скажи, чем его кормят. Будет ли он бросаться на других?
— Нет! Конечно, нет….
— Анлара привезут позже. Животные плохо переносят перемещения. С Гришей других вариантов не было, а волка отправили из столицы каретой. Недели через две доедет.
Лиам предпочел бы, чтобы девушка испытывала к нему столько нежности, сколько она испытывает к этому гигантскому полосатому зверю. С другой стороны, он, наконец, заставил ее улыбаться. И это осознание приятно щекотало внутри и тешило самолюбие. Демон, да ради этого он изловит в земных лесах каждую белку и букашку, с которыми она раньше общалась.
— Ты счастлива, — констатировал Беар, привлекая внимание эльфийки.
— Что?
— Ты счастлива, — повторил он. — Я обещал, что заставлю тебя быть счастливой. Я сделал это.
Так просто — все лишь какой-то домашний зверь…
Лана резко направилась в сторону, все ее удовольствие от воссоединения с Гришей моментально схлынуло. Девушка протянула свои руки к лицу Лиама. Кончики ее указательных пальцев коснулись уголков его губ, оттягивая их в стороны и вверх.
— Ты не знаешь, что такое счастье. Я заставила тебя улыбнуться, — произнесла девушка с раздражением. — Ты чувствуешь радость?
Лиаму не нравилось это. Эльфийка нарочно болезненно растягивала его кожу, отвлекая от своего хрупкого тела, скрытого тонкой мужской рубашкой.
— Ты впервые сама прикоснулась ко мне, — ответил он, медленно перехватывая ее руки. Поочередно поцеловав оба ее запястья, он продолжил. — И это меня радует. На тебе моя одежда, которую ты сама решила надеть. И это приятно. Я вижу, что ты держишь свое слово, меняя отношение ко мне. И это заставляет меня гордиться своей женой. А теперь…
