Таращась на меня безумными глазами, Сандро сдавлено спросил:
— А их почему не тронула? На своем теле ты всё велела удалить.
— Имеется у меня слабость к мужской волосатой груди, — смутилась я. — Это так брутально. А ноги мужчины не бреют, ну если только модели или голубые.
— Какие? Голубые?
— Те, которые нетрадиционной ориентации.
— Какой ориентации? — никак не въезжал Сандро.
— Те, которые любят не женщин, а мужчин.
Ответом мне была долгая тишина.
— А вообще хорошо, что у тебя борода не растет, а то бы я с ума сошла каждое утро бриться. Кстати, а почему на лице нет растительности? Ни у тебя, ни у Керина. Я специально его рассмотрела.
— Так заклинание специальное есть для этих целей, — пояснил Сандро, всё еще пребывая в некотором ступоре от моих откровений и действий. — Один раз прочитал, и всё, больше никакого бритья.
— Да ты что?! — воодушевилась я. — А я пока с кинжалом научилась обращаться, примериваясь к интимной стрижке, чуть всё хозяйство тебе не отчекрыжила. Так почему же ты тогда свой нефритовый жезл не заколдовал?
— Какой жезл? — побледнев от чудом миновавшей его кастрации, сдавленно уточнил владыка, совершенно потерявший нить моих рассуждений. — Нефритовый?!
Я прыснула от смеха и начала перечислять ему все термины, которыми авторицы эротических любовных романчиков называют женские и мужские органы.
— …одноглазый змей, горячие райские врата, пещерка сладострастия, — закончила этот обширный список, который уже давно стал притчей во языцех и объектом глума.
— О боги! — давясь от смеха, произнес Сандро. — Вы совершенно больные! Это же надо придумать столько пошлости!
— Что есть, то есть, — согласилась я. — Кстати, я тебя заставила сейчас убрать не все нежелательные волосы. Когда пойдешь в душ, уж будь любезен сам… — Я стыдливо указала пальцем на то, что ниже пояса.
— Я?! — ужаснулся Сандрлер. — Как ты себе это представляешь?
— Ну как… ручками. Всё равно ведь уже всё осмотрел, ощупал и оценил, когда перенесся в мое тело. И не надо рассказывать мне сказки, что ты этого не делал. Всё равно не поверю.
Отведенные в сторону глаза собеседника дали мне понять, что я абсолютно права. А кто бы сомневался?
— Пещерка сладострастия… — покачав головой, пробормотал Сандрлер. — Ну это же надо?! Ладно, попробую я с этой самой «пещеркой» разобраться. У вас, по крайней мере, это не придется делать кинжалом, и я тебе гарантированно ничего не отрежу.
— Слушай, а как тебе вообще?.. — я неопределенно обвела силуэт своего родного тела рукой. — Ну… я. В смысле… моя внешность.
