– Так вот лучше, но, блин, все равно… – Мельников замялся, глядя на новых знакомых исподлобья. – Это самое… Без обид, парни…
– Не хочешь, так и не ешь. Никто не заставляет, – произнес Зверь с легкой ноткой злости в голосе. – Мог бы и другие слова подобрать, хотя бы ради приличия, но ты сейчас проявил элементарное неуважение, вот и все. Дай сюда лучше свой соус.
– А что у тебя с пальцами? – Мишка показал на его левую руку. Потом перевел взгляд на Лома. – А у тебя с лицом? – Новичок решил хоть как-то нивелировать ситуацию, но понял, что сглупил.
– Не твое дело. Ни разу.
Лис подвесил кастрюльку с макаронами на проволочку, намотанную на две дощечки, что стояли по обе стороны от огня.
Михаилу четко представилось, как из этой самой кастрюльки питается весь лагерь, все эти грязные, лазящие к черту на кулички, где можно нахвататься чего угодно, люди. «Когда они мылись последний раз? – мысленно скривился Мельников. – И что теперь – доедать их микробы в качестве гарнира? Нет, блин». Встав, он извинился и сказал, что забыл в доме важную для похода вещь.
На самом деле Мельников подумал, что лучше съест банку консервированной свинины в одну харю без всяких «общих котлов». Он же не собака какая-нибудь…
* * *
Шуршали на ветру деревья. Под ногами, шелестя, кружились опавшие разноцветные листья, стелясь ковром.
Михаил с Лисом в напарниках – или наоборот – продвигался по песчаной дороге, которая и вела в ту самую Долину.
Чуть поодаль от маршрута следования показалась сожженная давеча мастерская, от останков до сих пор вился легкий дымок. На пепелище копошился какой-то неопрятный доходяга в лохмотьях, с виду безоружный, и Лис не удостоил его внимания.
– Глянь-ка, а ведь правда еще чадит, – еле слышно проговорил сталкер, косясь на напарника. – Славно тут порезвились. – Лис закурил. – Знаешь, Рохля, нехорошо ты себя у костра повел, неуважительно. Больше никогда так не делай, ты не только себя подставляешь, но и своего компаньона. Есть неписанный сталкерский кодекс, и вот то, как ты поступил, исходя из кодекса, считается оскорблением. А народ тут злобный, за обиду могут и поколотить. Им это раз плюнуть – и растереть по асфальту.
– Блин, Лис, ну, извини, пожалуйста. Что я еще могу сказать? – Михаил пожал плечами. – Не хотел я никого оскорбить, просто…
– Да я-то понимаю! А другие могут и не понять. – Лис резко остановился, подняв руку. – Замри, – прошептал он, выплюнув сигарету. – Не дергайся, пока не разрешу.
