— Эти полукровки здесь по своей воле. Они пришли, потому что сюда пришел ты. Как и я, — сказал нимфа. — Я здесь, чтобы помочь тебе.
— Почему? Зачем тебе мне помогать?
Нимфа улыбнулся.
— Мой род появился на этой земле задолго до рода человеческого. До того, как боги с Олимпа свергли Титанов. Мы были здесь до начала их правления.
То есть очень и очень давно. В период под названием «кому какое дело».
— А это тут вообще при чем?
Странные глаза нимфы замерцали. По-настоящему, как пара крошечных звездочек.
— Мы считаем, что время перемен наступило вновь.
Вопрос: «Какие перемены должны наступить?» остался на кончике моего языка. Я не собирался связываться с нимфами. У меня свои цели. Я отыщу любую нору, в которой скрываются Титаны, и с удовольствием уничтожу каждого из них.
Они больше не будут представлять угрозу для Джози.
— Как тебя зовут? — задал я совершенно другой вопрос.
Нимфа поднял бровь.
— Юэн.
Я хихикнул.
— Эвок [1] Юэн.
Он нахмурился.
— Не бери в голову, — вздохнул я и двинулся вперед. — Пока, Юэн.
— Хочешь узнать о любви? — спросил он.
Закатив глаза, я продолжал идти.
— Любовь — корень всего добра и корень всего зла, — выкрикнул он. — Любовь — это корень Аполлиона.
Волоски на моих руках встали дыбом, и я остановился. Чистокровные и полукровки на веранде стояли и ждали; бледно-голубые и розовые платья женщин развевались на ветру. В словах нимфы прозвучало что-то до боли знакомое.
— Судьба не останавливается, — продолжал он. — События нельзя отменить. Судьба заглядывает в прошлое и в будущее. История повторяется.
Медленно, едва ли не против своей воли, я обернулся. Нимфа стоял там, где я его оставил, но теперь в его взгляде появилось что-то древнее и мудрое.
— Знай разницу между потребностью и любовью, — донес до меня соленый ветерок голос Юэна. Аметистовые глаза нимфы закатились, обнажая белоснежные зрачки.
— О, черт, только не это, — пробормотал я, испытывая желание сделать шаг назад, чтобы остановить грядущее. Я знал, что сейчас будет.
Нимфа скользнул вперед и начал произносить слова, предназначенные для первого Аполлиона, Алекс, вдыхая жизнь в когда-то незаконченное пророчество:
— Ибо то, чего боялись боги, сбылось. Пришел конец старого и положено начало новому. — Его голос становился громче, разносясь над морем и скалами. — Ибо дитя солнца и новый бог дадут начало новой эре, великие создатели падут один за другим, переиначивая наши дома и очаги и пожиная всех, подобных смертным.
