Каждый раз, когда я задумывался о будущем Джози, во мне закипал гнев. Я бы убил того сукиного сына, который прикоснулся бы к ней, и да, это неправильно. Концепция «я не могу быть с тобой, но ты не можешь быть с кем-то другим» — это еще один признак того, что я веду себя как безумный преследователь, однако я не мог изменить свои чувства.
Шумно выдохнув, я выпрямился и уже собирался вернуться в дом, как вдруг дверь открылась, и на балкон вышла Карина.
— Доброе утро, Кириос. — Она остановилась и свела ладони вместе. — Вы выглядите хорошо отдохнувшим.
— Так и есть, — сказал я, упираясь бедром в перила. — Но у меня такое чувство, что ты именно этого ожидала.
Она опустила подбородок. Ее темные глаза блестели в тусклом утреннем свете.
— Да. — Она заскользила вперед, и мне показалось, что ее ноги вообще не касаются пола. — Чувствую, у вас есть вопросы, и я обнаружила, что знание легче принять, когда солнце только начинает свое путешествие.
Я изогнул бровь: а она ведь права, у меня были вопросы, их было много, и, хоть часть меня все еще желала отмахнуться от проблем, нечто новое и сильное в глубине моей души отказывалось оставаться безразличным. Я хотел узнать, кем я стал.
— У меня действительно есть вопросы, — наконец ответил я, скрестив руки на груди.
В ее улыбке промелькнуло странное облегчение.
— Спрашивайте.
— Кто ты такая?
Улыбка исчезла.
— Что вы имеете в виду?
— Ты чистокровная, которая стала жрицей. Я понимаю это, но ты необычная чистокровная. Твой эфир сильнее. Почти такой же я чувствовал в Аполлионе, — объяснил я, легко вспоминая, каково было находиться рядом с Алекс до и после ее пробуждения. — Но я не знал, что жрицы до сих пор служат богам, и понятия не имею, почему у тебя эфир сильнее, чем у обычного чистокровного.
— Мы живем здесь и служим богам с незапамятных времен. То, что они ушли на Олимп, не означает, что мы прекратим нашу службу. Просто теперь мы стали служить… спокойнее.
— То есть, вы больше не приносите в жертву смертных девственниц?
Уголок ее рта чуть дернулся.
— Верно, но те, кто служат богам, выбираются при рождении. Боги, которым мы служим, отмечают нас своими символами, и, поскольку нас избирают, мы более чисты. Мы более религиозны, и именно поэтому в нашей крови больше эфира. Так было с самого начала и будет до самого конца.
Я не упустил тот факт, что она даже не отрицала всю эту ситуацию с девственными жертвами. Мне, наверное, стоит в ближайшем времени осмотреть храм и убедиться, что их там не прячут. Еще одно дельце в моем списке.
