Баурджин прилёг на широкий кан, застеленный мягкой кошмою, и, перебирая в памяти намеченные на завтра дела, смежил веки… А когда открыл – было уже утро и шальные лучики припозднившегося осеннего солнца золотили вощёную бумагу окна. Пахло кислым молоком и рисом – растопив очаг, старик Лао готовил господину завтрак.
– Чен, Лэй! – позавтракав, громко позвал Баурджин.
– Слушаю, мой господин! – Юные слуги тотчас же возникли на пороге.
– Значит, так. – Князь приподнялся с кана. – Равняйсь! Смирна! Вольно. Взвод, слушай наряд на работы!
Оба, и Лэй и Чен, непонимающе захлопали ресницами.
– Что, непонятно говорю? – хмыкнул князь. – А мы, дансяны, такие. Сегодня обойдёте шесть лавок, все… – он протянул Чену список, – в разных концах города. Там, говорят, торгуют старинными книгами и рукописями, посмотрите – какими именно, вечером доложите. Задача ясна?
– Ясна, господин! – низко поклонились слуги.
– Тогда – вперёд и с песней!
Лэй сразу же вышла, а Чен остановился в дверях, поинтересовавшись, о какой именно песне идёт речь.
– «По долинам и по взгорьям»! – охотно пояснил Баурджин. – Знаешь такую?
– Нет, господин-Вид у Чена был настолько озадаченно-очумелый, что нойон не выдержал и расхохотался:
– Не бери в голову, парень. Пойте какую знаете. И – не на улице, а когда вернётесь.
– Осмелюсь высказать мысль, господин?
– Попробуй.
– Из того списка, что вы мне дали, господин, имеет смысл наведаться лишь в четыре лавки, ибо две – лавка старого Гао на Заблудшей улице и лавка Хэня Чао у восточных ворот – торгуют подделками, причём не очень хорошего качества. Знаете, их специально сочиняют для новой знати.
– Спасибо за разъяснение, – хмыкнул Баурджин. – Что ж, тем меньше вам работы. Ну, ступай. Или хочешь осмелиться ещё что-то сказать?
– Нет, господин.
Поклонившись, Чен быстро покинул комнату.
Глава 4
ШУСТРАЯ ДЕВЧОНКА
Осень 1210 г. Ляоян
Хоть бы дождика дождаться наконец!
Солнце яркое сверкает и палит.
Господин мой! Как я сохну по тебе!
Сердце бьётся, голова моя болит.
Китайская народная песня
Почти весь день, дожидаясь возвращения слуг, Баурджин провёл в размышлениях относительно своих дальнейших действий. Нет, конечно, случайное знакомство с киданем Елюем Люге могло сослужить хорошую службу, но всё же это направление нельзя было считать единственным. Нужны и другие, и – много. Чтобы узнать положение дел в армии чжурчжэней, их систему командования, связи, снабжения, состояние городских укреплений и прочее, необходимы самые широкие связи – и как можно быстрее. Вот и с Елюем Люге тоже тянуть не следовало… но не следовало и слишком торопиться. Чтобы бить наверняка! Чтобы не спугнуть. Чтобы… Да много всяких оговорок имелось. К тому же вовсе не стоило упускать из виду собственных слуг, бывших, скорее всего, соглядатаями градоначальника Цзяо Ли. Правда, господин Цзяо считался не очень умным, но тут даже не в уме было дело – в традиции. Положено приставить к каждому новому, что-то собой представляющему человеку лазутчиков – пожалуйста, приставил, уж для этого-то много ума не надо. А значит, нужно вести себя осторожно, очень осторожно, иначе… Баурджин невесело ухмыльнулся – чжурчжэни горазды на всякие нехорошие выдумки в области пыток и казней, научились у ханьцев.
