— Я никак не пойму, ты врач, биолог или специалист в области разработки стратегических операций?
— Всего понемногу. А если серьезно, то за четыре года работы в компании на транспортнике, невольно чем-то займешься, если по специальности делать абсолютно нечего. Я сначала даже пытался делать операции и ставить диагностику виртуальным пациентам. Для врача практика очень важна. А потом все так достало, что я стал изучать поведенческую психологию, а затем экстремальную психологию.
— Круто, правда, если честно, то кроме слова психология, ничего не понял.
— Это не важно. В двух словах, оба направления, изучающие психологию человека в сложных ситуациях и его неправильное поведение опасное для общества.
— Во как!
— Так что Лифинг, можно сказать мой пациент. Понять его действия, значит понять причины поведения, возможно, предугадать его дальнейшие шаги и тем самым спасти других.
Зур с прищуром взглянул на Михаила, после чего произнес.
— Пожалуй, надо тебя кое с кем познакомить.
— С кем?
— Сам увидишь.
— Слушай, Зур, все хотел тебя спросить, а как ты умудрился сделать у себя в каюте земную атмосферу, так что не приходиться носить маску?
— Это секрет. Мое, так сказать, ноу-хау. Жаль, тут нет такого понятия, как патент на изобретение. А скажи, супер, не так ли?
— Не то слово. Нет, к маске можно конечно привыкнуть, со временем, но без неё и поесть можно по-человечески. Серьезно, откроешь секрет?
— На досуге открою, если конечно сам не догадаешься, — и Зур посмотрел в сторону двери, которая отличалась от тех, что были на корабле. Сверху над ней висел огромный ящик, по бокам стояли поменьше. Все они были явно кустарного производства. Возможно, с их помощью поддерживалась земная атмосфера и удерживала её при открывании и закрывании двери.
— Ладно, мне пора, — и нацепив на лицо маску и проверив уровень воздуха в баллонах, отправился по своим делам.
Лифинг пришел в себя и моментально вспомнив, что произошло, огляделся. Рядом суетился Мукси и Горский.
— Не волнуйся, с тобой все нормально, — решительным голосом произнес профессор, — волнения сказались на твоем организме, но критически ничего страшного не произошло.
— Сколько я был в отключке?
— Как только ты потерял сознание, Григорий тут же вызвал меня и…
— Повторяю, сколько я был в отключке?
— Почти сутки, если быть точнее, двадцать два часа.
— Хамаль, говори прямо, что произошло и насколько это серьезно?
— Повторюсь, тебе не стоит волноваться, особенно сейчас. Да, произошел гипертонический криз. Я ввел тебе необходимые блокаторы и снизил АД до нормального уровня.
