— Даже если и так, что из этого?
— Как что! Если все совсем не так, как следует из разрозненных фактов, можно понять, почему идет война, почему…
— Знаешь, я тебе так скажу, в мире, в котором мы жили, все намного проще, чем здесь. Тысячи лет существует звездная федерация, есть правила, по которым принимают новых членов, есть устав, что можно, а что нельзя делать на планетах не являющихся её членами, есть торговый кодекс и много чего еще, а здесь стоит вопрос о выживании. Понимаешь, война не на жизнь, а на смерть. И не дай бог тебе столкнуться с Лифингом и его головорезами, там твои теории вряд ли пригодятся.
— Может и так.
— Тогда в чем смысл?
— Смысл, говоришь, — разгоряченный спором, они не заметили, как вокруг них собралось несколько инопланетян, которые, не понимая земного диалекта, с удивлением смотрели на них, — смысл в том, чтобы понять, что происходит. Не просто воевать без понимания смысла, а…
— Нет, извини, — прервал его Зур, — здесь идет война на выживание, а ты говоришь о смысле, — и, положив руку на плечо Михаила, добавил, — не горячись, если выживешь, сам вернешься и поймешь, что приспособиться жить можно даже там, где кажется, что это нереально.
Заметив собравшихся вокруг инопланетян, Зур что-то произнес, после чего они не спеша отправились в каюту. По дороге не проронили ни слова, и только когда за Зуром закрылась дверь, он неожиданно произнес:
— А вообще-то ты молодец, я бы тоже так хотел поступить, но не дано.
— Да ладно, может, я и впрямь глупость сморозил, и надо было остаться?
— Не знаю, не знаю, время покажет. А вообще, ты мне нравишься.
— С чего вдруг?
— Я в молодости столько глупостей натворил, что иной раз как вспомню, смешно становится,
— Зато есть что вспомнить.
— Вот это точно. Ладно, поживем, увидим, может все и рассосется.
— В каком смысле?
— Это я так, к слову. Иногда планируешь одно, а получается все иначе.
— Знаешь, — повысив голос, воскликнул Михаил, но Зур положил ему руку на плечо и по-отечески тихо произнес:
— Не кипятись. Я за тридцать лет первый раз на родном языке смог поговорить, да еще с человеком с родной, пусть и Земли, планеты, а ты меня сразу бросаешь. Нет, чтобы все обмозговать, а?
— Ну…
— Вот и я о том же.
