— Полный порядок, Владимир Ильич! — ответил Князь. — В семь часов вечера у Невзорих.[8] Адрес вы знаете.
— Кто будет?
— Вы почти всех знаете… Один будет новенький.
— Надежный?
— Замечательный парень!
— Виктор Андреич, дорогой, в нашем деле очень важна конспирация. «Замечательный парень» — это недостаточная характеристика. Откуда вы его знаете? Почему ему доверяете? Кто он?
— Парень этот — студент. Вроде бы студент-юрист.
— Что значит — «вроде бы»?
— Я не спрашивал, Владимир Ильич, но наверняка юрист. Уголовное Уложение наизусть знает!
— Ну, а откуда вы его знаете?
— В камере познакомились, Владимир Ильич, неделю назад.
— Где-где познакомились?
— В камере. В общей полицейской камере. Нас с Меркулом[9] по пьянке забрали, а тот парень был задержан за распространение листовок социалистического содержания.
— Вы уверены в этом?
— Да. Его при мне допрашивали.
— Ну, хорошо, — успокоился, наконец, Ульянов.
— Давайте еще выпьем!
— Давай! Только по чуть-чуть.
Они выпили по чуть-чуть «за наше общее мужское дело», а потом еще по чуть-чуть «за наших девочек-студенток». После последнего тоста Князь заплетающимся языком по секрету рассказал, что Меркул недели три тому назад трахался с младшей Невзорихой, и последние дни подозрительно плохо себя чувствует.
Ульянов не обратил особого внимания на эту историю, так как его мысли были заняты другим. Недавно он бросил курить и сейчас мучился при виде смолящего одну за одной Князя. В конце концов он сдался и с наслаждением закурил. После этого они договорились, что с понедельника оба бросают курить. Князь сказал, что он точно бросит и, что в этом нет никакой проблемы. Ульянов заметил, что пить тоже не мешало бы бросить, на что Князь ответил, что он и так не пьет.
В общем, посидели отлично! Последний раз Ульянов так классно посидел три недели назад, когда они с Сильвиным[10] во время забастовки на табачной фабрике «Лаферм» посетили трактир, чтобы получить от рабочих фабрики сведения о ходе забастовки.
В девять часов Князь отрубился, и приснилась ему Светочка Невзорова, убеждающая Ульянова, что сифилиса у нее нет. При этом она ужасно нервничала, путалась и почему-то называла Ульянова Леонидом Ильичом…
Ульянов вышел на улицу. Снег закончился, прояснилось и стало еще холоднее. На небе высыпали звезды. Ульянов нетвердой походкой направился к неподалеку стоявшему извозчику.
