У меня в голове похолодело и разум стал совершенно пустым от этих угроз. Остальные также сидели бледнее мела. У каждого остались люди, которых мы хотели защищать и оберегать. Старый ублюдок знал, на что надавить.
— Да не переживайте так. Будет весело! Так-с… Что ж, внизу ритуал призыва уже подготовили. Жалко, конечно, что так выйдет, но эти криворукие обезьяны так ничему и не научились, а вмешиваться нельзя.
— Малыши, желаю всем удачных и интересных приключений. Ну и побыстрее отойти от ломки.
«Какой ломки?»
В этот момент перед глазами вспыхнул яркий свет и тут же начал медленно угасать…
Перед глазами вспыхнул яркий свет. Затем он начал медленно угасать, и зрение постепенно возвращалось в норму.
Мы оказались в центре круглой каменной башни без крыши. Под ногами располагалась каменная площадка со множеством вычерченных на ней пентаграмм, треугольников и прочих геометрических фигур, на которых были выведены то ли руны, то ли иероглифы, то ли просто какие-то знаки. Вокруг стояло множество свечей, горящих сине-зелёным пламенем, мисок с неизвестной гадостью и ещё много разного непонятного и довольно неприятного хлама. Всё это было очень хорошо видно, так как солнце стояло в зените прямо над головой, не оставляя в башне никаких неосвещённых мест.
Вслед за постепенно восстанавливающимся зрением, ко мне стали возвращаться и другие чувства. Сперва слух начал улавливать всё нарастающую суету за спиной, а потом и обоняние, которое уловило гадкий запах крови, дерьма и ещё какой-то мерзости. Вокруг нас стояло множество людей в белых рясах с золотой и серебряной вышивкой.
Глядя перед собой, я обратил внимание на худого старика лет восьмидесяти, потому что он стоял не в ряд с остальными людьми в рясах, а вышел вперёд на несколько шагов, осматривая площадку, на которой мы появились. Его редкие седые волосы, которые когда-то давно, судя по всему, были чёрными, и огромная, сантиметров пять, коричневая волосатая родинка на щеке, сразу бросающаяся в глаза.
Но не мерзкая родинка привлекала наибольшее внимание во внешности старика. Мой взгляд был прикован к его ушам. Они были длинными, с заострёнными кончиками. Именно с такими ушами изображали эльфов в разных фильмах.
Я кое-как отвёл взгляд от этих ушей, чтобы понять причину суеты, всё усиливающейся за моей спиной, но обернувшись, пришёл в шок увиденного.
Передо мной по краям круга стояли Лера, Джон, Лексус и Мириям, а в центре лежали, в прямом смысле слова, скрученные и вывернутые наизнанку, Азалия, Саид, Нона и Алина. Саид был ещё жив, но вывалившиеся из разорванного живота органы и бьющая фонтаном кровь, недвусмысленно говорили, что это ненадолго. Через пару секунд Саид издал последний болезненный хрип, устремив свой невидящий взгляд на солнце, освещавшее башню.
