«Ух, не женщина, а бочка с керосином… Всё-таки унеё тот ещё характер».
Когда Амалия ичетверо иномирян вышли из помещения, ко мне подошёл Лир.
— Ты, конечно, извини за вопрос, но… как ты с Миледи Седер так сошёлся? — немного удивлённо спросил граф. — Она ведь, кроме Господина Арнольда, вообще никого не слушает, а ты смог выпроводить её из штаба, не выслушав гневную тираду в свой адрес…
«Гневную тираду, да? Да я их столько от неё выслушал, ты не представляешь…»
Я лишь пожал плечами, а потом написал на листочке:
— Попросил её кратко и без подробностей объяснить этим четверым сложившиеся обстоятельства, иначе с ними возможны проблемы, которые сейчас никому не нужны.
— Ну, даже не знаю… — добавил Лир с подозрением — Меня бы самого отправили всё объяснятьиномирянам, попроси я об этом баронессу Седер. Ещё бы и в грубой форме, наверное.
Сказав это, граф вернулся к карте, развёрнутой на столе, и задал вопрос:
— Забер, Грох, что думаете? Стоит ли идти по плану, предложенному нашим молодым бароном? И если да, то где осуществлять прорыв?
— Если спросите моё мнение, то я против. — ответил Капитан Струбер — Но, если спросите, как бы я это делал в случае такого приказа, то, учитывая местность, вот здесь и здесь можно выставить…
…
В тот день обсуждалось множество разных тактик, которые мы могли бы применить. Это и выжидательная позиция, и активная атака, и план, предложенный мной, и вариант с поднятием барьера, и попытка тайного прохода сквозь лес ночью.
Вечером все разошлись по своим позициям.
Перед уходом Гроха я выклянчил у него подзорную трубу. Капитан неохотно, но всё-таки расстался с ней.
Гюстав ушёл к себе в башню. Оттуда был лучше обзор, и там он собирался ещё раз обдумать возможные варианты действий.
После окончания военного совета остались только Лир, Амалия, которая вернулась полчаса назад, и Арнольд. Меня также попросили задержаться.
Когда лишние люди покинули штаб, Арнольд закатил истерику, чтобы я как можно скорее взялся за перевод книги и не отдыхал вообще. Как в этой ситуации поступить я не знал и решил согласиться на перевод в ускоренном режиме. Но опять же, послал всех в задницу с полным отсутствием сна и отдыха. Если, а вернее, когда придётся сражаться, а я останусь без сил, мне этот проклятый трактат будет стоить жизни. Пообещал, что утрою время, которое тратил на перевод, но не более.
Лиру с Амалией пришлось буквально держать Арнольда, когда этот псих хотел кинуться на меня с кулаками. Когдаепископа успокоили, он начал настаивать на том, чтобы присутствовать, во времямоего занятия переводом, на что опять же был послан.
