После присяги начало́сь застолье, и все собравшиеся уселись за длинным столом, который составили из множества столов, выставленных в ряд прямо в парке. Еды, как и вина, было слишком много для количества присутствующих.
Я стал центром всеобщего внимания и собрал все взгляды. Судя по реакции окружающих, знали о том, что произойдёт, только Арнольд, Лир и Амалия, потому как даже Гюстав, Грох и парочка гномов и эльфов, которые при́были с первым отрядом и сейчас присутствовали за столом, смотрели на меня с нескрываемым удивлением, постоянно что-то обсуждая.
А вот земляки бросали иногда презрительные, а иногда злобные взгляды. Даже представить не мог, что они там придумали, за какие заслуги мне вручили более высокий титул. Особенно сильно негодовал Лексус. По выражению лица парня казалось, что у него вот-вот язва откроется.
Уже под вечер, когда все изрядно выпили, ко мне подошёл герцог и отвёл в сторону.
— Тебе ещё много текста осталось переводить? — спросил он.
Я задумался, отошёл в сторону, взял мел и свою дощечку и написал:
— 70.
— Семьдесят листов?
Сам трактат был огромным, около пятисот листов, так что семьдесят — это уже немного, но герцог судя по виду, был несогласен с моим мнением.
— А сколько это займёт времени?
Пожал плечами и написал на дощечке:
— У Оскара плохой почерк, также многие слова применены непонятно, приходится разбираться и подбирать правильные замены на местном языке. Скорость перевода каждый день разная.
— Ясно… Ну, что же, удачи тебе. И поторопись, молодой барон, времени остаётся всё меньше и меньше.
Герцог потрепал меня по плечу и удалился в сторону большой группы солдат, ожидавших его недалеко от центрального входа.
Оглянувшись, я решил не возвращаться за стол, а направился к себе.
Зайдя в комнату, плюхнулся в мягкое кресло и сложил ноги на пуфике. Ко мне тут же подбежала Эрика.
— Вам подать трубку, господин? — я кивнул, после чего девочка уже привычно подошла к рабочему столу, из верхнего ящичка достала мою трубку, набила её табаком и принесла мне, вместе с огнивом.
Затянулся ароматным дымом, а Эрика стянула с меня сапоги, села на пуфик, аккуратно переложив мои ноги себе на колени, и начала делать массаж стоп.
«Ох, как же приятно! Так и привыкнуть можно…»
Получая двойное удовольствие от ароматного табака и массажа ног, я достал из-за пазухи верительную грамоту. Она была выполнена из тонкой светлой кожи, края которой были обшиты серебряными нитками, образуя замысловатый узор.
