. Смерть Святослава и возвращение Изяслава на Киевский стол повели за собой перемену и на Володимирском столе: «И Святослав умре… и Олег приде (в Чернигов) из Володимеря выведен» (там же, с. 103). На его место был введен Изяславов сын – Ярополк; но смерть отца, великого князя, и для него была началом притеснений, зависимости от видов и целей нового великого князя. Город Дорогобуж, центр Погоринской области, которая в XII веке служила яблоком раздора между киевскими и волынскими князьями (Ипат., с. 146) Всеволод отдает племяннику Давиду Игоревичу – единственная мера, которую великий князь мог принять, чтобы прекратить захваты смелого изгоя на днепровском пути византийско-киевской торговли (1084 год; Лавр., с. 88). Попытка Ярополка оградить неприкосновенность своего удела не удалась. Не только не состоялся поход, задуманный им на Киев, но и сам он был принужден бежать в Ляхи (1085 год). Как кажется, возвращение на Русь и на свой удельный стол он должен был купить дорогой ценой – уступкой Ростиславичам западной части володимирских владений, составившей Теребовльский удел Ростиславичей. В усобицах, которые поднялись вследствие этого отделения, Володимирское княжение является в прежней зависимости от Киева. Изгой Давид Игоревич, получивший Володимир после насильственной смерти Ярополка Изяславича (1086 год; Лавр., с. 88), в великое княжение Святополка уступает Володимир сыновьям его – сперва Мстиславу (1097–1098 годы; Лавр., с. 116), а по смерти его (1099 год; там же, с. 116) Ярославу. Переход великокняжеского стола к Мономаху вскоре повел за собой переход Володимира в род этого князя. Ярослав не мирился с тем подручным отношением, в какие поставил его Мономах, и погиб в безуспешной борьбе за Володимирский стол, который достался сыновьям Мономаха. С тех пор он составлял наследственный удел Мономахова рода, и только при сыне и внуке Мстислава Великого – Изяславе Мстиславиче и Мстиславе Изяславиче, которые должны были в борьбе с черниговскими и суздальскими князьями за Киевский стол опираться на местные силы своего удела, володимирская земля получает, наконец, самостоятельное политическое значение и окончательно отделяется от Киева, причем пределы его расширились на счет северо-западных побужских владений киевской земли
>156.
Относительно границ или межей земель Перемышльской и Теребовльской, так же как и Володимирской, Начальная летопись представляет весьма скудные указания. Между тем уяснение их в эту древнейшую эпоху существования Русского государства важно во многих отношениях. С одной стороны, оно должно представить любопытные данные для решения вопроса вообще об этнографических пределах Руси на юго-западе, с другой – в них, как было замечено выше, остались довольно ясные следы древнего деления славян на племена или земли. Поэтому мы и остановимся здесь несколько на межах или, вернее, сумежьях Перемышльской и Теребовльской земель, и земли Володимирской. И так как ни прямые указания исторических источников, ни ход событий не представляют никаких оснований думать, чтобы они подверглись существенным изменениям в последующие два столетия, то мы позволяем себе, при определении их, принимать в расчет и несколько позднейшие указания XII – ХIII веков. Теребовльско-Перемышльская земля лежала между ляхами на северо-западе, уграми на юго-западе, степными кочевниками на юге, Киевским и Володимирским княжением на востоке и севере. О границе с ляхами в Начальной летописи мы не находим никаких указаний. Самым крайним на северо-западе пунктом перемышльской земли мы видим Перемышль на Сане и Вагре (Лавр., с. 35), но так как этот город был центральным пунктом особой земли, особого княжения, то нет сомнения, что и до IX века Перемышльская земля простиралась гораздо далее на север, за Любачев
