Осада продолжалась до того, как Мекки достигло известие о смерти Язида, которая случилась 14-го числа месяца раби уль-авваль; согласно аль-Вакиди, это был четверг, 1 раби ас-сани 64 года, через 29 дней[73] после сожжения Каабы. С другой стороны, Абу Михнаф говорит, что это произошло не раньше 15 раби ас-сани, а согласно Аване, осада продолжалась даже 40 дней спустя после смерти Язида. Самый короткий рассказ лучше всех. Согласно Аване, сначала Ибн аз-Зубайр получил эту весть, и сирийцы не хотели верить, пока не получили подтверждения из другого источника. Хусейн тогда вступил в переговоры с Ибн аз-Зубайром. Он был готов признать его халифом за неимением лучшего, если тот прекратит кровопролитие в Медине и Мекке и отправится с ним в Сирию, чтобы место правительства оставалось там. В конце концов Ибн аз-Зубайр согласился на первое условие, но не на второе и не мог этого сделать, не погубив себя. Поэтому переговоры были прерваны, и Хусейн удалился. Его солдаты, казалось, были обескуражены, потому что после смерти Язида у них не осталось имама и они не знали, за кого сражаться, настолько принесение клятвы верности сделало политическую ситуацию их личным делом. Говорят, что мединские Омейяды отправились с ними в Сирию, потому что они уже не чувствовали себя в безопасности в Хиджазе, но сам Авана противоречит этому, как и аль-Вакиди с Абу Михнафом. Омейяды отправились туда не по собственной воле, а только когда Ибн аз-Зубайр изгнал их из Медины.
По Абу Машару, аль-Вакиди и Илье из Нисибина, Язид умер в Хуварине (недалеко от Дамаска) во вторник 14 раби уль-авваль 64 года, то есть во вторник 11 ноября 683 года[74]. Как неправомерный наследник халифата, виновный в убийстве Хусейна и осквернении священных городов, он не пользуется любовью в памяти мусульман, хотя на самом деле не был деспотом; он предпочитал держать меч в ножнах, если только существовала такая возможность. Он положил конец долгой войне с византийцами. В чем его можно упрекнуть, так это в отсутствии энергии и интереса к государственным делам. Особенно для правителя он был в высшей степени к ним равнодушен, и потому для отца Язида обеспечить наследование сыну было трудным делом. Он лишь под принуждением принял участие в великом походе на Константинополь[75] в 49 году от хиджры. Правда, позже в качестве халифа он, видимо, взял себя в руки, хотя и не отказался от пристрастий к вину, музыке, охоте и другим развлечениям. Феофан никому не посвящает столь же хвалебного отзыва в своем труде, как ему; его похвала исходит от сердца.
