— Сквозное ранение. — Он показал мне грудь и спину птицы, раздвигая перья, потом бросил дичь вперед, женщинам. — А ты говоришь «оружие». Пукалка!
— У нас в Бабурино был случай, старшеклассники украли из школы мелкашки. Унесли в лес, сидят у костра, а тут к ним, на беду, вышел колхозный пастух. Ну, они его и застрелили из этих мелкашек. Чтобы он их не выдал. — Я косо глянул на Назара, предлагая ему опровергнуть упрямый факт убойности малокалиберной винтовка.
— В упор-от, можа и так. Эт как попадешь, конешна. — Проворчал Назар, не желая продолжать спор.
— Фу! Да он весь вшивый! — Завопила Зинаида Андреевна. — Выбросьте быстрее!
— Не надоть выбрасывать! — Всполошился Назар. — Дичь бывает вшивой, ништо!
— Ощиплем, кипятком ошпарим и сварим! — Подтвердила Авдотья.
— Слышь, Авангард, давай ищи ручей и правь к воде, на обед пора привалиться.
— С обедом придется подождать, Назар. Мужик, который нам лошадь подарил, привел друзей, и теперь они пошли по тележному следу.
Веселье сразу уступило место тревожной тишине.
— И многать друзей он привел?
— Всего их девятнадцать. Десять с винтовками, причем трое с мелкашками, и автоматчик. Им до нас полчаса топать, надо прибавить ходу и оторваться.
— Места дальше каки пойдуть? Река, болото, холмы — чавось там впереди-тось?
— Лес скоро кончается, степь пойдет. Ровная степь, хутора, дороги.
— Оторваться… Можа и оторваться. А ежель в степи встречь кака друга банда выйдет?
— Другая банда? Я предупрежу. Обойдем, все дела.
— А упряжь порвется, аль колесо соскочит? Лошадь захромает, одно ж, телега то не своя, кака она, кто ж знат?
— Ага. Тогда давай сядем здесь и подождем, пока они не придут. Тогда у нас ничего не сломается.
— Ну дык и сядем, токмо не туточки, а чуть подале. Эх, кабы ноги, да трехлинейка, я б и один справился!
— Один?! Это как?
— Залег бы, да стрельнул пару раз, потом перебежал подале, да еще. Враз бы у их охота скрадывать нас пропала. Однакось, и без того управимся. Подберем место удобше, да в засаду ляжем. А эт воины таки, что токмо напугай сильней, они и пятки смазали!
— Слушай, а как же вы, пограничники, нарушителей преследовали? Тебя послушать, так один хороший стрелок от целого взвода уйдет, да еще и положит при этом половину!
— Вот так и преследовали. Чаще норовили наперерез выйти, да наперехват, да самим в засаду сесть. А коды гоном гонишь, и ежели какие умники начинали отстреливаться, так тех огнем к земле прижать, и с боков охватить старались. Но всяко случалось, конешна.
