— Одобряю. В отношении русской императрицы… Никак нельзя, чтобы покушение связали германским двором. Вы меня поняли, Пауль?
— Да, мой кайзер. В Генеральном штабе найдется, кому выполнить деликатное поручение.
— Как все, кто служит под моим началом. Это прусские офицеры, мой кайзер!
— Германские, Пауль! Мы единая страна.
— Что не мешает нам помнить корни. И то, что кайзер германского народа – король Пруссии.
— Я этого не забыл, Пауль, хотя кайзер германского народа звучит лучше. Жду от вас добрых вестей. Вы свободны.
— Подсудимый, назовите свой чин, имя, должность, дату и место рождения.
— Гефрайтер Адольф Гитлер, старший охранник лагеря военнопленных «Новый бор». Родился в 1889 году в деревне Расхофен Верхней Австрии.
— Вы подданный Австро-Венгрии?
— Был им. С началом войны сменил подданство на германское, поступив в Баварскую армию. В то время я жил в Мюнхене, где работал художником.
— Почему вы так поступили?
— Германский народ един, и я считал своим долгом бороться за его интересы.
— Вам понятно, почему вы здесь?
— Никак нет, герр офицер!
— Вы обвиняетесь в издевательствах над русскими военнопленными и убийствах их.
— Я всего лишь исполнял приказы руководства.
— Согласно показаниям свидетелей Иванова, Кареева, Семенова и Плохих, вы проявляли особое рвение в расправах над военнопленными. Например, зверски избили палкой ефрейтора Устиновича и унтер-офицера Николаева, от чего те умерли.
— Они плохо работали, герр офицер. А этот Николаев осмелился дерзить, заявив, что нормы выработки, установленные руководством лагеря для пленных, слишком велики.
— Поэтому вы их убили?
— У меня не было выбора. В лагере должен быть орднунг.
— По показаниям тех же свидетелей, вы принимали участие в казнях заключенных. При этом сами вызывались вешать их.
— Это клевета, герр офицер!
— В ваших вещах обнаружены фотографические карточки, на которых вы запечатлены на фоне повешенных. На них вы довольно улыбаетесь. Вам их предъявить?
— Не нужно, герр офицер, я помню. Это всего лишь снимки.
— На таком фоне?
— У каждого своя служба.
— Согласно показаниям ваших сослуживцев Номайера, Шварца и Битенгофа, вы сами вызывались быть палачом, не ожидая, когда ваш командир кого-то назначит.
— Кому-то нужно делать эту работу. Мои сослуживцы трусили. Без экзекуций нельзя добиться подчинения военнопленных.
