— Она была разгневана? И вы не пытались ей ничего объяснить?
— Нет, она не была разгневана или, по крайней мере, сдерживала свой гнев. Но объяснять что бы то ни было просто не имело смысла. Миссис Энсон тут же картинно поджимала губы. Она твердо знала, что произошло, пришла на этот счет к совершенно определенному выводу, и мне сперва казалось, что, сделай я хотя бы робкую попытку поколебать этот вывод, опровергнуть вынесенный заранее приговор, она умрет от негодования. Потому я сидела и покорно выслушивала ее наставления. Вкратце они сводились к тому, что я образованная и воспитанная юная леди и «жить в распущенности», как выразилась миссис Энсон, мне отнюдь не подобает. Однако в известной мере эти проповеди были и вправду поучительны. Я вдруг осознала, что, бичуя других за их воображаемые проступки, хозяйка в то же время сгорает от страстного, неукротимого любопытства. Невзирая на весь свой напускной гнев, миссис Энсон втайне надеялась разузнать, что же случилось на самом деле.
— Полагаю, ее любопытство осталось неудовлетворенным? — осведомился я.
— Почему же? — улыбнулась Амелия, подобрав с земли веточку и обрывая с нее листок за листком, пока не оголился гибкий ярко-зеленый прутик. — Я сообщила ей кое-какие красочные подробности.
Я невольно рассмеялся — сам не знаю, нервно или смущенно, — однако храбро спросил:
— А вы не могли бы поделиться со мной хотя бы некоторыми из них?
— Пощадите мою скромность, благородный сэр! — вскричала Амелия, нарочито хлопая ресницами, и тут же, не выдержав, расхохоталась. — Удовлетворив свое любопытство и напророчив мне, что я покачусь по наклонной плоскости, миссис Энсон поспешила из моей комнаты прочь. Тут и сказке конец. Я съехала из гостиницы так быстро, как только смогла. Но миссис Энсон все-таки задержала меня, я опоздала на завод, где должна была побывать в тот день, и не успела освободиться к завтраку, о котором мы с вами договорились. Искренне сожалею.
— Не стоит извинений, — ответил я, почему-то очень довольный собой, хотя скандальная репутация, которую я приобрел в Скиптоне, была совершенно незаслуженной.
Мы сидели рядом под огромным деревом, прислонив велосипеды к дереву по соседству. В нескольких ярдах от нас два мальчугана в матросских костюмчиках спускали на воду игрушечную яхту. С ними была няня, следившая за их затеей без тени интереса в глазах.
— Поедем дальше, — сказал я. — Мне хотелось бы получше познакомиться с парком.
