— И это всё, чего ты добился своей заносчивостью, — с печалью произнесла Синдер вкрадчивым голосом, — неужели твоя гордыня настолько сильна, что ты готов жертвовать своими братьями для достижения цели? Неужели ты настолько слеп, чтобы понять, что мы не враги вам? Наши цели совпадают. У нас те же враги. Так зачем ты сражаешься? Зачем ты подставляешь под угрозу жизни своих братьев, своё дело, свою месть сильным мира сего? Что это, глупость? Высокомерие? Или просто страх за своё место? Майор Таурус, отважный лидер Белого Клыка. Скажи мне, неужели ты настолько боишься за своё положение, что готов с такой лёгкостью жертвовать своими братьями?
Адам рассмеялся, выпрямившись и положив руку на рукоять меча. Его волосы и рисунок на тренче, едва различимый от грязи и гари, слабо засияли красным.
— Ты можешь обещать нам всё что угодно! Силу, ресурсы, оружие. Мне плевать на твои обещания! Мне плевать на твою ложь! Все вы лишь хотите использовать нас как пушечное мясо, как марионеток, послушных и не задающих вопросов! Мы годами сражались за свои идеалы! Что заставило тебя думать, что мы готовы отказаться от них-из за парочки сладких обещаний? Смерть или свобода, Синдер Фолл. Запомни эти слова! СМЕРТЬ ИЛИ СВОБОДА!
— Так тому и быть, — Синдер печально наклонила голову. Его клинок вибрировал от еле сдерживаемой мощи, словно рвущийся с цепи пёс. Все удары, что он принял на ауру, все пули, отраженные клинком, вся сила, что стояла за ними, теперь сконцентрировалась в узкой полоске металла, только и ожидая своего освобождения.
И Адам подчинился этому зову. Он рванулся вперёд, прямо сквозь поток огня из руки Синдер. Клинок покинул ножны с яркой вспышкой, на секунду осветившей всё вокруг в красные тона. Синдер подняла кинжал в безуспешной попытке блокировать удар, способный раскроить броню лучших боевых роботов Шни, словно хрупкую консервную банку.
Погибель с оглушительным звоном врезалась в поставленный клинок, который Синдер держала лишь одной рукой и замер, не в силах двинуться дальше. Смертоносная энергия ауры, вызванная к жизни его проявлением, ударила в Синдер, но оставила лишь небольшую красную полосу на её лице.
— Что…
Кулак её свободной руки, окутанный ярчайшим пламенем, врезался ему под рёбра, с лёгкостью пробивая остатки его ауры. Адам рухнул на землю, безуспешно пытаясь вдохнуть. Та часть его тренча, на которую пришёлся удар Синдер, сплавилась с футболкой и его собственной кожей, причиняя невыносимую боль. Он набрал в грудь воздуха и мучительно закашлялся, выплёвывая кровь. Кашель стал ещё одним источником агонии — с каждым его вдохом в его лёгкие словно бы вонзался пылающий нож. Адам опёрся на меч, пытаясь подняться на ноги, но все, чего он сумел добиться — лишь встать на одно колено.
