Кудзула, его жена и все мальчишки кушанского купца — все очень трогательно прощались со Сфрагис. Только Сита молча поклонилась. Ей было стыдно за себя, за свои подозрения. А стыд прибавил ей злости, и она не нашла ни единого доброго слова на прощание.
Хайран проводил Сфрагис к воротам Каписы, где уже стояли верблюды сидонского купца. Девушка отправилась в далекое путешествие, наконец-то она увидит отца. Ей представлялось, что, как только отец узнает все подробности похищения его жены и дочери, он поймет, как искать мать Сфрагис. «А что он сделает с новой женой, с новыми детьми?» — спрашивала себя Сфрагис и не находила ответа.
Эти мысли появились у Сфрагис в самом начале пути, как только они оказались в пустыне, и ей вспомнились те мучения, которые она перенесла на пути в Капису. Теперь, когда она была здорова, сыта, сидела в удобном седле, имела шаль, чтобы укрыться от палящих лучей солнца, она все больше думала о своей матери, которая, возможно, подвергается таким же лишениям, а может быть, еще большим.
«Как ужасны лишения раба в такой дальней дороге! — думала Сфрагис. — И как случилось, что я перенесла эту дорогу, страдая от лихорадки и мучаясь голодом и жаждой?.. Какое счастье, что рядом была эта красавица Каллисфения! Она прислала Клеона, а потом Клеон привел этого доброго египетского лекаря, который разгадал лихорадку. Живут же такие люди на свете — от них исходит только доброта. А рядом с ними бродят настоящие тигры, подобные начальнику рабов, которому Хайран поручил свой живой товар. Как же случилось, что добрый человек призвал на помощь злодея?»
Сфрагис много размышляла над своей судьбой и столь неожиданными счастливыми встречами. «В чем же счастье? — спрашивала себя девушка. — Для меня счастье обернулось встречей с Байт, а потом в получении свободы. А что было бы, если бы Байт была такой же жадной и жестокой, какой оказалась Сита, что бы тогда было? Даже страшно подумать. Не было бы свободы, не было бы поисков отца и рабство было бы моим уделом на всю жизнь. Будь благословенна твоя доброта, моя госпожа, моя Байт! — повторяла Сфрагис. — Как я желаю тебе счастья! Чтобы ты всегда была радостной и светлой. Чтобы ты могла жить в дружбе и согласии со своим Забдой. И чтобы добрый Хайран радовался за вас».
Дорога была долгой и трудной. Солнце жгло неумолимо. Не всегда погонщик верблюдов правильно предсказывал местонахождение колодца. Бывало и так, что томились от жажды. Но еды было достаточно. Купец из Сидона был внимательным и участливым. У него росли две дочери, и он понимал мысли и заботы бедной девушки, оставшейся без крова десять лет назад.
