Насчет автоматической стиральной машины Оля со мной решительно не согласилась.
— Мне отдых больше напоминает конвейер. Самолет, трансферный автобус… Движение из пункта «А» в пункт «Б». Ник, я знаю, что бываю невыносимой, особенно когда приходится паковать чемоданы, спешить и удерживать тебя от дурацких поступков. Но, согласись, у меня характер куда лучше, чем у всех твоих избранниц.
— Избранницы в прошлом, — самонадеянно заявил я, и зря…
Мобильник моментально напомнил о себе сентиментальным мотивом из древнего фильма «Шербурские зонтики».
В глазах у Оли заплясали издевательские дьявольские огоньки. Я так и не успел вытереть из памяти трубки специально присвоенную Людке Крушинской мелодию.
— Алло, — я нервно вскинул трубку к уху.
— Не спеши так, плечо вывихнешь или шею свернешь, — ехидно улыбнулась сестра, — имей достоинство.
Из наушника раздавался натужный рев самолетных двигателей, по сравнению с которым шум в Шереметьеве казался соловьиными трелями. Мне показалась, что Людка сейчас стоит прямо под крылом авиалайнера, прогревающего турбины перед взлетом.
— Ник, — чувственный голос Крушинской защекотал ухо, — я сейчас в Домодедове, во Флориду вылетаю…
Все-таки актеры — страшные люди. Они не могут произнести нормальным человеческим голосом ни одного слова. Даже самая банальная просьба типа «передайте соль, пожалуйста» переплавляется в их устах в трагический монолог принца датского. И это у хороших актеров! А Людка даже на экране явно переигрывала.
— …о тебе вот вспомнила. Флорида… мечта. А ты со своей Олькой в какую-то зачуханную Анталью… — продолжал журчать театрально-киношным серебряным ручейком голос Люды. — Наверное, жалеешь?
— Люда, — я попытался прорезать в своем голосе железные нотки, — рад за тебя и за нас всех. Но каждому свое. Мы на крутой отдых и не претендуем.
Гудение самолетных турбин в наушнике телефонной трубки придавало нашему диалогу трагедийности. Именно такой могла быть «звуковая подкладка» в сериальной сцене расставания лирической пары. И непременно бразильского производства. Голливуд все же старается держать марку и откровенной халтуры избегать.
— Ник… я на тебя зла не держу, хотя ты и изрядная свинья…
Моя сестра не выдержала:
— Никита, кончай ты с ней этот свой любимый «секс по телефону». Неужели не хватает духу послать комедиантку открытым текстом, — было произнесено достаточно громко, чтобы чувствительный микрофон моей мобилы уловил сказанное и донес его на другой конец невидимой линии.
