— Но пятнадцать минут экскурсии ты уделить можешь? — холодно поинтересовалась Оля. — В конце концов, здесь есть полиция.
— Конечно. Но именно полицейский мне больше всего и не нравится. У него лицо типичного оборотня в погонах, — покосился я на толстого дорожного полицейского, командовавшего парковкой машин, — к тому же я приехал отдыхать, а не сидеть в участке и помогать полиции составлять протоколы.
— Если вы хотите, то я могу остаться в машине, — предложила Юля Круглова.
— Тридцать минут и не больше, — согласился я, — до рынка и назад.
Оля тут же у ворот купила план старой части Антальи. Вооружившись им, мы нырнули в прохладную тень улочки. Глухие стены с высоко расположенными зарешеченными окошечками. Надежно запертые двери, плоские крыши, из-за которых выглядывали зубчатые башни. Ручеек туристов тек по улочкам, то увлекая нас за собой, то заставляя прижиматься к стенам. На микроскопической площади перед ажурными воротами мечети мы остановились. Никаких надписей, свидетельствующих о древности сооружения, не просматривалось. Сестра развернула карту, всмотрелась в хитросплетение старинных улочек.
— Итак, — начал я мягко, — что именно ты хотела бы здесь увидеть?
— Ник, главная достопримечательность старого города — Ийвли минарет. Там, в мечети, долгое время и находился знаменитый археологический музей Антальи, пока не переехал в специально построенное для него здание. К тому же старый рынок неподалеку.
— Женщин и вообще иноверцев в мечети не пускают, — вставила Юля, — хотя посмотреть снаружи тоже неплохо.
Оля прикладывала к стене карту так и сяк, пока, наконец, не была вынуждена признаться, что заблудилась.
— Кажется, когда мы шли к центру, эта башня стояла слева, — Юля уверенно показала на каменные зубцы.
Стоило осмотреться, и еще три башни-близнеца отыскались в пределах видимости. Пришлось взять инициативу в свои руки. У женщин вообще с пространственной ориентацией туго. Выцелив взглядом группку соотечественников, я направился к ним.
— Извините, как нам выбраться к стоянке у городских ворот?
Молодой парень в белой тенниске нервно улыбнулся:
— В старом городе четверо ворот. Мы сами выбраться не можем.
Пришлось рассуждать логически: Сид, откуда мы приехали, лежал на восток от Антальи, следовательно, если посмотреть на солнце… Пока я выстраивал маршрут отступления к городским воротам, за нами наблюдал ленивый турецкий юноша, в его взгляде сквозила скука. За свой короткий век он перевидал не одну тысячу идиотов-туристов, способных заблудиться с картой и компасом в трех соснах.
