От начальника дворцовой стражи не укрылось, как умело и быстро смертные обшарили будущие покои владык. То, как они двигались. Как со знанием дела проверили каждое из нескольких десятков помещений, предназначенных для свиты иномирных магов. Пару раз ненадолго задержались в пустых комнатах, а потом, неотрывно контролируя все доступное взгляду пространство, вышли и молча кивнули: мол, чисто. Ни магии, ни засады, ни длинных ушей. Но странно было другое — высокий лорд поручил эту работу не сородичам, а смертным! Так, будто доверял их чутью и умению больше, чем кому бы то ни было.
— Ого! — вдруг раздался удивленный голос Белки. — Лан, поди-ка сюда. Думаю, тебе это понравится.
От группы гостей немедленно отделился темный эльф. Довольно молодой, подтянутый и крепкий, он сперва обменялся с Тидем быстрым взглядом. Коротко кивнул, словно получил неслышный приказ, а затем исчез в южном крыле, напоследок поразив рена Эверона излишне ярко горящими зелеными радужками. Впрочем, гость довольно скоро вернулся и, наклонившись, что-то шепнул лорду Тирриниэлю на ухо. Тот, внимательно выслушав, удивленно хмыкнул и повернулся к сыну:
— Таррэн?
— Потом, — тут же отреагировал тот. — Шир? Как у вас?
— Готово!
— Отлично, — пробормотал Таррэн, незаметно переведя дух. — Значит, прижился…
— Ладно, устраивайтесь, — с улыбкой повторила Эланна, прежде чем увести свою обширную свиту. — И постарайтесь успеть к обеду: пора наконец представить вас как положено.
В обеденный зал они вошли минута в минуту — ровно в полдень, как того требовал этикет. Соблюсти его было делом чести, поэтому Таррэн не позволил себе ни малейшей задержки и, едва закончил с обустройством жилых помещений, последовал за молчаливым офицером дворцовой стражи.
Церемониальные одежды, на всякий случай принесенные слугами, он, как и в прошлый свой визит, проигнорировал: Эланна не обидится на это небольшое нарушение, а совет уже понял, что пышные тряпки не значат для него абсолютно ничего. Кроме того, титул хозяина Серых пределов звучал для Алиары менее значительно, чем титулы владык Темного и Золотого лесов, так что формально он был в своем праве. Да и Белка не одобряла роскоши, поэтому он рассудил, что простого черного камзола, кое-где украшенного вставками из золотого шитья, будет достаточно для соблюдения приличия.
Тирриниэль оказался более щепетилен в данном вопросе и оделся соответственно случаю: в бело-золотые одежды своего рода. Венец силы тоже не оказался забыт — пылающий в нем изумруд искрился и переливался в свете магических светильников, потому что благодаря Белке впитал в себя магии гораздо больше обычного.
