Сделав три шага по лестнице, он остановился.
Холли затаила дыхание. Она не хотела, чтобы ее застали подсматривающей за обнаженным мужчиной, даже если это был Чэнс. Особенно если это был Чэнс. Она отпрянула от узкой щели, в которую смотрела, и замерла. Подождав некоторое время, она осторожно снова выглянула.
На кухне никого не было. На лестнице тоже. Холли прислушалась, но ни один звук не нарушал тишину спящего дома. Чэнс ушел.
Холли тихо выбралась из своего укрытия.
– Ну и ну! – воскликнул Чэнс.
Он стоял рядом, опираясь на стену, по-прежнему обнаженный, и спокойно смотрел ей прямо в лицо. Его губы дрожали в попытке сдержать смех.
– И кто тут у нас подглядывает?
Холли почувствовала, как горячий румянец заливает ее лицо и шею.
– Нет… Нет! Кто – я? Ты имеешь в виду меня? Я просто зашла на кухню за колой. Вот, видишь? – Она указала на открытую банку, стоявшую на столе.
Несколько капель воды упали с его волос на плечи и стекали по груди.
– И поэтому ты спряталась?
– Я не пряталась! – возмутилась она. – Точнее, пряталась, но это потому, что ты меня напугал!
– Я напугал тебя? И чем же?
– Ты был в бассейне.
– О! Ты боишься плавающих людей? Бедняжка!
– Никто не идет плавать в бассейн в два часа ночи! Особенно…
– Особенно голышом? – договорил Чэнс с сексуальной улыбкой.
– Я этого не сказала.
Он не спеша подошел ближе, оперся на стену рядом с ней и наклонился к ее лицу.
– Тебе двадцать четыре. И ты доктор.
– Почти.
– И ты знаешь о сексе больше, чем я. Разве ты этого не говорила? Тогда, на конюшне?
– Я не помню.
– Так что вид голого мужчины, плавающего в его собственном бассейне, вряд ли должен тебя смутить, а?
Она пожала плечами, стараясь держаться непринужденно.
– Точно! – ответила она, вскинув подбородок. – Не понимаю, почему ты придаешь этому такое значение!
– Я?! – изумился Чэнс. – Дорогая, не я прятался за шторами.
Неторопливым движением он встряхнул полотенце и обернул его вокруг бедер.
– Так лучше?
– Мне все равно.
– Ни за что бы не подумал, что взрослая женщина, да еще и доктор, так испугается небольшой наготы.
– Это была очень большая нагота!
Чэнс поднял брови и наклонил голову набок, ожидая, пока она поймет, что сказала.
– Это не то, что я… Я имею в виду… – Холли опять вспыхнула, у нее даже уши загорелись. – Ты все перекручиваешь!
– Правда? Каким образом?
Чэнс придвинулся к ней еще ближе, и по всей ее коже заплясали маленькие иголочки. Она попыталась оттолкнуть Чэнса, упершись руками в его широкую грудь. Легче было сдвинуть статую Свободы. Его обнаженная кожа была влажной и прохладной, но быстро нагревалась под ее пальцами.
